Рука детектива Фроста была горячей и сухой, а еще шершавой — совсем как у моего бывшего мужа. Неприятное воспоминание больно кольнуло мне сердце, я непроизвольно поморщилась и отпустила ладонь Кайла. Тут же попыталась натянуть радостное выражение на лицо, но, кажется, детектив все же успел уловить мои негативные эмоции. Потому что точно так же, как и я, он на одно мгновение, не более, нахмурился.
— Но дело в том, — как ни в чем не бывало продолжил детектив Фрост с того самого места, на котором был прерван, — что с феями очень непросто. Слыхали новость о костяных драконах?
У меня внутри все похолодело от страха при упоминании костяных, и коленки еще предательски затряслись. Я немного нервно покачала головой, отрицая свою осведомленность, патрульные Роберто и Шеврон с любопытством вытянулись, а комиссар с громким хлопком закрыл рукой лицо. Похоже, он как раз был в курсе.
— История на самом деле очень веселая. — радостно поведал Кайл. — Эти костяные напыщенные снобы недавно чуть не передрались всем кланом из-за одной маленькой и, как говорят слухи, симпатичной феи.
— Да вы что! — притворно удивилась я и наигранного покачала головой. Щеки потеплели, только бы не покраснеть… — Быть того не может! У них же, кажется, иммунитет к флеру?
— Да, совершенно верно: костяные единственные в своем виде настолько пропитаны темными силами, что просто не воспринимают флер.
Детектив вошел во вкус и в подробностях рассказал, как забавно костяные рыскали по центру Империума и искали ту самую фею, которая, ко всему прочему, еще и оказалась парой сразу двум драконам.
— Невероятно! — деланно удивилась я.
«А про развод умолчали, гады!» — Я со злостью вспомнила Арчибальда и едва не сплюнула от отвращения. А вслух сказала:
— Будьте уверены: я не имею к этому абсолютно никакого отношения.
Кайл окинул меня оценивающим взглядом, неуверенно пожал плечами и обернулся на комиссара:
— Альбус, дружище, вот зря ты отказываешься от симпатичной девушки, добровольно согласившейся приносить всему вашему участку кофе!
Патрульные Роберто и Шеврон были согласны с детективом. Причем лысый настойчиво притворялся лицом абсолютно не заинтересованным. А вот Роберто…
— Комиссар, может, все-таки возьмете феечку к нам? — робко спросил он. На что Мелье сжал губы и поиграл бровями, посылая патрульным эдакое предупреждение не вмешиваться.
— Ставь уже свою подпись, забирай фею, и чтоб духу вашего тут не было через пять минут! — сказал комиссар, обращаясь к Кайлу. Терпение у Мелье, кажется, заканчивалось. — У меня уже голова разболелась от ваших бесконечных разговоров.
— Так это не от нас у тебя голова болит, это тебе курить меньше надо и окна хотя бы раз в год для проветривания открывать, — отмахнулся детектив, но подпись все же поставил. — Ладно уже, фея, возьму тебя на испытательный период. Грех не воспользоваться добротой Альбуса, любезно согласившегося прикрыть мой зад.
Что творилось у меня внутри в этот момент, не передать словами! Безумно хотелось счастливо завизжать и повиснуть на шее у довольно высокого и крупного Кайла, расцеловать его в обе щеки. Но я лишь сдержанно улыбнулась, прокашлялась и поблагодарила за столь щедрый подарок.
Уже через пару минут я направлялась за своим новым шефом в его офис, представляя, как буду встречать гостей, как постепенно отожму для себя какое-либо несложное дельце, получу признание, славу и диплом ОМА.
— Что-то ты подозрительно молчалива, фея, — хитро прищурившись, заметил Кайл, когда мы, наконец, добрались до места и остановились у дорогого трехэтажного особняка в самом центре Империума. Я неверяще вытаращилась на столь внушительное и дорогое здание.
— Мы будем работать… тут? — шокированно поинтересовалась я, разглядывая позолоченную ограду и необыкновенно дорогое защитное плетение над всей территорией особняка.
— Ты посчитала это безвкусное творение идиота-архитектора моим домом? — обиделся детектив Фрост. — Как можно! Конечно нет, мой дом и офис справа.
Переведя взгляд в указанном направлении, я разочарованно скривилась. Там находился небольшой, видавший виды двухэтажный домишко, сиротливо примостившийся на небольшом клочке земли между двух дорогих особняков.
— Вот он — дом, милый дом, — с теплотой и нежностью в голосе сказал Кайл, и губы его растянулись в улыбке. Было заметно, что, говоря о доме, он не шутил, а действительно любил это место всем сердцем. Потому что вся его суровая, резкая и немного хищная внешность в тот миг вдруг смягчилась и стала куда более притягательной. И я, сама того не подозревая, тоже расплылась в радостной улыбке.