— Если бы вы были в своем мире, то смогли бы ее получить, сейчас же, увы, это тоже невозможно, — ответил Тимоти Лаф.
— Вот черт! — я в сердцах бросила свой рюкзак на кровать. Глаза налились слезами обиды и разочарования. Все мечты прахом! Дура, какая же я дура!
— Машенька, не горячитесь, — Рудольф снова захотел меня успокоить.
Но я остановила его жестом:
— Не подходите ко мне. Вы уже сделали все, что смогли. Господин Лаф, — я обратилась к другому гостю, — вы адвокат, помогите мне добиться справедливости.
— Я сочувствую вам, миледи, но мои услуги стоят недешево, — кашлянул тот. — А на банковском счете лорда Хайда лежат сущие гроши. Он, знаете ли, в последнее время испытывал некоторое материальные трудности.
— А как же та баснословная сумма, которая предназначалась мне по договору? — не поняла я.
— По нашим меркам она не такая уж баснословная, — ответил Рудольф. — Я имею в виду, если конвертировать из вашей валюты в нашу… Ну или наоборот. — Ох ты ж… е-мое… — я прикрыла глаза. — И что же мне делать?
— Вы можете подать в суд самостоятельно, — после некоторой паузы заговорил адвокат. — Это будет не так дорого, но и не быстро. Иск могут рассматривать до полугода. Я, так уж и быть, помогу вам составить прошение.
— Благодарю, — удрученно усмехнулась я.
— А пока… Вступайте в наследование, — продолжил он. — У вас нет другого выхода.
— Похоже на то, — я вынуждена была принять этот факт. — И куда мне сейчас деваться?
— Отправляться в дом вашего покойного супруга, куда ж еще? — ответил адвокат.
— Я провожу вас, голубушка, — тут же вызвался Рудольф.
— Кстати, а могу я узнать, за что казнили лорда Хайда? — решила спросить я. — Он кого-то убил? — от одной только мысли пробирал озноб.
— Нет, он был государственным преступником, — нехотя ответил адвокат. — Пытался поднять мятеж против нашего короля.
Надо же…
— И как это отразиться на мне? — озаботилась я. — Мне совсем не хочется влезать в ваши политические игры.
— Вот и не влезайте, — улыбнулся адвокат. — И тогда все будет хорошо.
Глава 4
— Ну не печальтесь, голубушка, — успокаивал меня Рудольф, пока мы ехали в экипаже.
— Вы обманули меня, — мрачно отозвалась я.
— Но предмет сделки, то бишь деньги, в любом случае останутся при вас, их никто не изымет, — заметил Рудольф. — И рано или поздно вы сможете их забрать.
— Это единственное, что утешает, — вздохнула я.
Хорошо, что додумалась написать доверенность на сестру. Только надо было ей оставить записку в квартире. Когда обнаружится мое исчезновение, она будет переживать. А в остальном ничего критичного: животных у меня нет, из цветов только кактусы, в холодильнике мышь повесилась. Электроприборы я имею привычку выключать перед уходом.
— Зачем лорду Хайду нужно было жениться перед смертью? — озадачилась я еще одним вопросом.
— Не знаю, Машенька, он не докладывал, — покачал Рудольф головой.
— А как ему разрешили жениться, будучи в тюрьме? — продолжала допытываться я.
Во всей этой истории были явные странности, словно выпавшим детали из пазла.
— Последнее желание приговоренного на казнь. Его обязаны выполнить, — спокойно ответил мой провожатый.
— И этим желанием стало жениться на первой встречной из другого мира? — я сузила глаза.
На что Рудольф развел руками:
— Лорд Хайд всегда был оригиналом.
Значит, последнее желание… Теперь тот поцелуй на свадьбе уже не казался мне чем-то из ряда вон и вполне вписывался в «сюжет» этого безумного квеста.
— Адвокат сказал, что у моего мужа на счетах пусто, — мои мысли чуть сменили направление, — но кто оплачивал мой отель, экипаж, платье, в конце концов? Это явно недешевое удовольствие и на конвертацию с валютой моего мира не спишешь. За чей счет банкет?
— Машенька, я же просил вас ничему не удивляться, помните? — Рудольф посмотрел на меня жалобно.
— Помню. Но это было ровно до того момента, пока действовал договор, — резко ответила я. — Сейчас все иначе. И вопросов у меня еще много, Рудольф.
— Я не знаю, откуда эти деньги у лорда Хайда, — признался он. — Мне передали все сумму золотом. И я вам уже все рассказал, что знал сам, Машенька. Умоляю, не пытайте меня больше.
Я протяжно выдохнула и откинулась на мягкую спинку.
— Кстати, а что с моей одеждой? — поинтересовалась я уже отстраненно. — Она осталась там, где мы брали платье.