Крыска видит, что я в недоумении, вздыхает, оглядывает рассеянным взглядом пространство. Из неё странным образом улетучивается весь её злобный запал. Она сникает, опуская плечи, расслабляется.
— Я думала, отдам вас в надёжные руки. Он показался мне таким… деловым. Умным, грамотным, в меру жёстким. Я долго выбирала, — вздыхает она, поправляя всклокоченные волосы, — правда, выбора особого не было. В общем, я промахнулась. Всеми четырьмя лапами. Не сработала моя чуйка. Подвела на этот раз.
— Да что ж случилось-то? — задаю я повторно свой вопрос, но уже нервно: воздух так дрожит от напряжения, и мне уже не кажется пустой Крыскина истерика.
— Да ничего, собственно, — продолжает она пялиться поверх моей головы пустым взглядом. — Он купил «Слона» не для того, чтобы владеть, а, чтобы уничтожить.
Я молчу, пытаясь переварить новость. Генриховна снова наводит на меня свои буравчики-радары, кривит беспомощно рот и поясняет:
— Он закроет агентство, Ника. Не сразу, конечно, но «Слон» доживает свои последние деньки. И я уже ничего не могу сделать.
Она молча забирает из моих ослабевших пальцев графин, наливает рюмку, выпивает её залпом, заедает лимоном, тыкает вилкой несколько раз в почти целый салат из морских гадов, торопливо жуёт и требует счёт. Расплачивается быстро, оставляя щедрые чаевые, встаёт на ноги, и её почти не штормит на десятисантиметровых шпильках. Мне бы так — смотрю с завистью на эту железную леди.
В дверях Крыска оборачивается, и я подхватываю её под локоть — так опасно она кренится вперёд.
— Не говори никому об этом, Ник, — повторяет она уже просьбу. — Пусть лучше потом. Когда-нибудь. А то будут волноваться, крыльями хлопать. Ну, ты же знаешь: творческие натуры и всё такое… Может, рассосётся как-нибудь. Само. Я б посоветовала пахать вам, как чертям. Чтоб ему тяжело было объявить о банкротстве. Знаю: комариный укус для толстой шкуры Дракона, но всё же. Хоть кровь ему немного попортить, — мстительно сжимает Крыска руку в кулак.
На улице её развозит окончательно, и последние метры до машины я волоку обмякшее тело практически на себе. Ничего, мы привыкшие. Физические нагрузки — это не то, что может напугать или сломить Нику Лунину.
Затаскиваем с шофёром Виталиком директорское тело в салон.
— Домой, — слабо машет рукой сломленная алкоголем и горем Крыска, и мы едем долго-долго по улицам города в гробовом молчании.
Виталик крутит баранку. Крыска спит, а я мрачно думаю о том, что нас всех ждёт. И откуда только взялся на нашу голову этот долбанный Драконище?..
4. Ника
В офис я попала ближе к концу дня. К тому времени жизнь наладилась: вовсю кипел рабочий процесс, а проще говоря — царил творческий беспорядок.
Моё появление встретили радостно: соскучились по кофе. Как ни крути, а девочки на побегушках всегда не хватает. Пока выслушивала жалобы коллег, мимоходом выяснила, что новый хозяин никому не докучал. Долго сидел в директорском кабинете, изучал документы, вызывал к себе главбухшу. Три раза. Входил и выходил. Наверное, обедал. И покинул офис, судя по всему, по-английски: ни с кем не прощаясь. По крайней мере, никто не заметил его исчезновения.
— Может, оно и того… лучше? — заглядывает в глаза мне художник Лёха, подсовывая свои наброски на оценку. — Меньше кипишу будет. Мужик как-никак.
Лёха мысли связно выражать не умеет: весь талант ушёл в удивительно изящную, стройно-прекрасную графику. Отбираю удачные эскизы и мягко перевожу разговор в рабочее русло: хвалю то, что понравилось.
В одном Крыска права: надо держать рот на замке. Пока лучше никому не знать, что не «хороший мужик» нас купил, а злобное Драконище.
— Никусик, ты там текстики посмотришь, да? — кивают, как цирковые лошади, Люда и Натаха, поспешно собирая в сумочки боевой арсенал, состоящий из косметики и блокнотов-ручек.
Рабочий день подходит к концу, и весь наш разноцветный балаган начинает растекаться, исчезать за дверью: там ждёт их жадная пасть сумасшедшего города, пахнущего цветущими деревьями и молодой листвой.
Я наконец-то остаюсь одна. С наслаждением впитывая тишину, составляю план на завтра и привожу рабочее место в порядок. Мне ещё нужно немного поработать. В углу мигает монитор Наташкиного компьютера. Там ждут статьи на вычитку.
Вместе с обязанностями офис-менеджера я постепенно взвалила на свою шею и часть другой работы. Закон рабочей лошадки: чем больше тянешь, тем больше грузят. Но я не жалуюсь. Мне в кайф.