Гавейн с усмешкой закатил глаза.
— О Господи, не могу я слушать эту ахинею…
— Не волнуйся, — смеясь заверил я. — Я тоже.
— Глори Аллилуйя, — сказал Галахад. — А как Леодегранс? По-прежнему никаких вестей?
— По-прежнему, — проворчал Гавейн, глядя вниз, на склоны.
Галахад кивнул.
— Я тоже попытался напасть на его след по дороге, так, мимоходом. Думаю, он просто уже мертв.
Я неопределенно пожал плечами.
— Просто пока никто из нас не может себе позволить поиски ради самих поисков. Да и кто сказал, что он пропал так уж бесследно? На самом деле, приходят иногда сообщения, что он побывал в том или ином селеньи, запасся продуктами, и снова исчез. Последний раз, правда, это было довольно давно, но мы же не обшарили пока все мелкие деревушки, где он мог бы побывать. Так что, как видишь, у нас сведений даже немного больше, чем совсем уж никаких. Но вот обстоятельства…
— Да… И все-таки удивительно, что у вас не было никаких проблем с проходом до самой Каледонии.
Гавейн поперхнулся вином. Кей и Гарет воззрились на Галахада как на инопланетянина. Великая вещь — интуиция.
— Ничего себе не было! — воскликнул я. — Хотя, конечно, если иметь в виду, что все это время с нами не было тебя — это истинная правда.
— Все познается в сравнении, — упрямо сказал Галахад.
Тут уж не поспоришь.
Мы прикончили запасы из корзинки, потом устроили хорошее сражение на мечах на радость Гарету, в ходе которого выяснилось, что у Галахада с рукой все более чем в порядке, а Гарет делает поразительные успехи, на страх любому, кто вздумал бы с ним потягаться.
— Давай, Гарет, давай! — подначивал Гавейн нападавшего на меня Гарета. — Помни, малыш — «остаться должен только один!»
— Плохому ты детей учишь! — укоризненно сказал я, выбивая у Гарета меч из руки. — Этак же и на земле никого не останется. Придется помирать от скуки. Так что не слушай всякие глупости, Гарет. Главное — не остаться одному, главное — просто остаться. И еще лучше, когда в хорошей компании. Верно?
— Верно! — восторженно завопил Гарет и с легким сердцем пошел подбирать меч.
Наконец пришло время сходить с небес на землю — в лагерь, расположенный ниже по склону.
— «В горах мое сердце, а сам я внизу…» — вздохнув, уныло пропел Галахад строчку из знаменитой песни Бернса, едва мы начали спускаться.
— Какое же это «внизу»? — возразил я. — Ты еще скажи: «Прощай, моя родина! Север — прощай!» Мы еще никуда не уходим. Ты вообще только что прибыл. И кстати, кому это из нас Север — родина?
— Мне! — тут же ответил Гавейн.
— И мне! — сказал Гарет.
— Кто бы сомневался…
— Между прочим, — несколько ревниво заметил Кей, — Регед находится за Стеной, и тоже считается Севером.
— А Малая Британия, к вашему сведению, — серьезно добавил Галахад, — находится на севере континента. Так что, о чем вообще речь?
— О том, что вся Британия севернее континента! — заключил я, откровенно веселясь.
— А что это за песня? — поинтересовался Гарет.
Галахад с готовностью спел ее целиком — все равно до тех пор, когда ее придумают, ее еще сто раз забудут.
— Здорово! — заключил Гарет. — А погоня за призраками сегодня будет?
— Погоня за призраками? — слегка ошарашено переспросил Галахад. Кажется, он тут же припомнил, что видали мы и настоящих призраков. Неужто нам мало?
— Гарет называет так ночной объезд постов, с небольшим отрядом, — объяснил Гавейн. — И не только объезд, но и разъезды, выборочно, подальше в сторону от территории лагеря, с исследованиями некоторых местных достопримечательностей. Все это обычно сопровождается еще беседами о всякой мифической дребедени. Гарет обожает такие штуки. А во время нашего морского похода было как-то недосуг.
— Понятно, — рассмеялся Галахад. — Я против таких штук тоже ничего не имею. Так сегодня будет погоня за призраками?
— Почему бы и нет. Раз больше гоняться пока не за кем. Только попозже. В кромешной тьме!
Мы окунулись в дымы разожженных костров и омут самых разнообразных запахов, начиная с конского пота и затхлого душка отсыревших шатров и кончая веселыми ароматами жареной свинины, еще утром носившейся по лесу в поисках прошлогодних желудей, но после встречи с человеком павшей смертью храбрых. На запахах, содержащихся в промежутке между упомянутыми, если опустить запахи трав, земли и вереска, я почел бы за благо не заострять внимание. Тем более, что и в реальности они быстро приедаются, а потихоньку и вовсе перестают замечаться.