Дрейвен шёл же навстречу мне. Нет, огибая меня, чтобы закрыть дверь.
Комната – просторный куб, без окон, слегка облагороженный мебелью: вместо кроватей – два предмета наподобие кушетки, на одну из которых, без матерчатого покрытия, жёсткую, он и положил Адэра – почему-то животом вниз. Рядом с Адэром, кстати, лежала и кожаная машинная аптечка; есть столик и у стены несколько стульев – из тех пластиковых, которые обычно используются в летних кафе. Бронированный кот напрямую подошёл к стене слева, где прикреплено что-то вроде раковины и примитивного крана, и поцарапал её лапой. Оглянулся, мыркнул.
– Сейчас, – пробормотал Дрейвен. Он стоял посреди комнаты, кажется, в небольшой растерянности, с чего бы начать. – Лианна, сними пока с Адэра куртку. По-моему, у него что-то со спиной не то. А я пока… – И он направился к стене, у которой его терпеливо дожидался Мисти.
Пока он, присев на корточки, открывал явный тайник в стене, а Мисти рядом с ним терпеливо теперь дожидался результата, я сняла свою куртку и принялась освобождать Адэра от одежды. Куртка, бронежилет, плотная рубаха – тяжёлая от крови, лёгкая когда-то тенниска – все одеяния на спине, даже бронежилет! – почему-то оказались в каких-то странных, грубых, словно картонных обрывках и разорванными до такой степени, будто спину Адэра дракон пропахал когтями. А вот и сами разрезы. Точно: его кто-то сильно ударил по спине чудовищной лапой, вооружённой нехилыми когтями. Дьяволы, как ему позвоночник не перебило?! Пока я в ужасе и с содроганием вытаскивала клочья одежды из страшных разрезов, подошёл Дрейвен.
– Дрейвен, я не понимаю… У него спина вся разрезана.
– Сяду рядом с ним.
Он сел так, чтобы удобней было потрогать раны. Чуткие пальцы быстро пробежались по ранам Адэра, слегка зачерпнули какой-то слизи, помяли её.
– Эта штука зеленоватого цвета?
– Да. – Слава небесам, что освещение позволяло рассмотреть цвет. – А что это?
– Если Монти, как он говорит, стрелял и в него тоже, то это вот тут, два отверстия сбоку. Наверное, этот Адэр убежал после выстрелов, а потом на запах крови пришли…
– Кто? – выдохнула я, не дождавшись продолжения.
– Тварей с хорошим обонянием здесь много. И есть всем хочется, – пробормотал Дрейвен, шаря в принесённой коробке с какими-то медицинскими предметами. – Так, я сейчас вколю ему противоядие. Судя по всему, он повстречался…
– С кем?!
– Сейчас… – Он быстро нащупал нужную точку под лопаткой Адэра и приложил к ней автоматический шприц. Укол. – Лианна, – мягко сказал он, вставая и поднимая на меня незрячие глаза, – у тебя ведь холодное оружие есть? Пожалуйста, приготовь его. К кровати не подходи. Если б тебя рядом не было, я бы не вколол ему противоядия. Через минуту-полторы из его ран побегут такие тонкие штуки – многоножки. Надо перерезать их хотя бы пополам. Запомнила? Их штук двенадцать. Не подпускай их к себе: вопьются – не вытащишь. Это паразиты. Противоядия больше нет. Главное – перерезать пополам.
Странное это ощущение – стоять рядом с кушеткой, на которой лежит полуголый уиверн, и ждать начала фильма ужасов. И слышать, как обыденно похрустывает кормом бронированный кот, к которому отошёл Дрейвен. Правда, Мисти один разок подошёл к кушетке и, вздыбившись, зашипел на Адэра.
Сначала я возмутилась: как это – не будь меня, Дрейвен не ввёл бы противоядия существу, нуждающемуся в его помощи?! Но когда из раны Адэра высунулась первая многоножка, я поняла: слепой, даже такой привычный к жизни в темноте, как Дрейвен, вряд ли смог бы уничтожить такую юркую и бешено энергичную тварь!
Теперь я поняла и то, почему он положил раненого Адэра на твёрдую поверхность: многоножки вовсю удирали врассыпную. Если бить их на поверхности матраса, например, они тут же намертво впивались в ткань, уходя от моих ударов. Как это было с двумя многоножками, решившими, что, если залезут в оставшееся одеяние Адэра, то мне их там не достать. Пришлось кончиком ножа сбросить их на пол. Причём, сбрасывать я постаралась, несмотря на тошноту, лезвием ножа. Слава небесам – кушетка узкая. Я била ножом по обе стороны Адэра, едва сдерживая рвотный позыв при воспоминании, что эти твари были в теле живого существа!
Двенадцатая! Многоножка скорчилась, обвившись вокруг клинка моего ножа.
Я некоторое время тупо смотрела на неё, потом трудно разогнула спину.
– Дрейвен, их точно должно быть двенадцать?
– Это максимум, который откладывает оса-мутант, – отозвался от потайной дверцы уиверн, гладя кота. – Скольких ты убила?
– Двенадцать.
– Тогда скоро можно будет обработать раны. После введения противоядия придётся немного подождать с лекарствами. В себя он придёт ещё не скоро. Хочешь есть? У меня здесь консервы.
Некоторое время я ошарашенно смотрела на него. Потом что-то толкнулось от живота к горлу – и я стремительно выскочила за незапертую, а только прикрытую дверь.
Потом долго стояла, держась за стену одной рукой и согнувшись – со страхом ожидая, что вот-вот из меня выплеснет. Темнота в коридоре теперь виделась наполненной всякими тварями. Я то и дело вздрагивала от впечатления, что вот, сейчас, кто-то выпрыгнет из тьмы, в которой даже руку не надо вытягивать, чтобы проверить густую насыщенность мрака: я не видела пальцев, поднесённых к глазам. Но и в комнату боялась заходить. Почему-то не хотела, чтобы Дрейвен меня видел в таком состоянии… Странная раздвоенность. Вроде и плевать, что он подумает.
Неизвестно, сколько бы она, эта раздвоенность, продолжалась, если бы в коридор не вытянулась мантия света из комнаты. Дрейвен, видимо потеряв меня, открыл дверь.
– Лианна… – шёпотом.
– Я здесь. Сейчас.
– Переживаешь за Адэра? – С порога он не двинулся.
Глянув мельком на отчётливый на свету силуэт уиверна, я вздохнула.
– Нет. За него не боюсь. Ты же сказал, что он придёт в себя. Я… боюсь, что меня стошнит. Сейчас. Зайду.
– Ты мне так доверяешь?
– Конечно, – вырвалось у меня. Ведь, если посудить, кому ещё пока можно доверять здесь, уже не совсем на нижних ярусах, но всё же в опасном месте? Адэру – конечно, но он сейчас беспомощен. А Дрейвен…
Додумать не успела. Дверь закрылась – тоже не успела попросить не закрывать, чтобы свет продолжал вливаться в коридор. Но…
– Лианна…
Он встал за спиной, положил руки на мои плечи. Большой и сильный, словно закрывая собой от того, что есть в коридоре. Защищает? Но почему не завёл в комнату? Я немедленно выпрямилась, насторожившись. Его ладони, тёплые и сильные, чувствовались как-то успокоительно. И, странно, но тошнота начала уходить. Он стоял, не двигаясь, и я чувствовала его тело, которое грело меня даже на расстоянии. Может, в этой темноте я тоже становлюсь чувствительной, как он?
– Лианна, ты точно полукровка?
От странного вопроса я быстро повернулась к нему.
Ладони на моих плечах он держал легко, так что развернулась я тоже без усилий.
– Почему тебя это…
Его сухие пальцы коснулись моего лица, быстро погладили моё лицо, снова, как в прошлый раз, задержавшись на моих губах. Съехали к шее, мягко огладили её. Уже понимая, что сейчас Дрейвен сделает, я стояла, не двигаясь, почти не дыша смотрела в его неподвижные серые глаза. Ждала. Он поднял мне голову за подбородок, я почувствовала его тёплое дыхание на своих губах. Секунды… Он сомневается или боится?.. А я? Я же знаю, кто он… Почему же меня так и тянет… Ведь всего несколько часов назад, до приземления на Кере, я ненавидела его чёрной ненавистью?!
Чего он ждёт?!
Я не выдержала и сама закинула ему руки на плечи, погрузила пальцы в его спутанные волосы. Не знаю, что это за наваждение, но я сама потянулась к его губам, к его ждущему рту, к его дыханию… Наконец-то… В его поцелуе я впервые почувствовала себя маленькой для этого мира. А он, такой большой и уверенный… И сильный. Мой мужчина… Мой?.. Рассудок, слабо и сладко умирающий уже под напором его губ, ещё пытался вытащить меня из силы его страсти: это твой насильник, он…