Согласие родственников уиверна, который находился в вегетативном состоянии, на операцию было получено быстро. У них средств не было вообще.
Прямое переливание крови было проведено в присутствии реаниматоров. И в присутствии Дрейвена, который мог, как сильный эмпат, сразу определить, удачна ли она.
Когда увезли безжизненное тело уиверна-донора, Дрейвен постоял у медицинской кушетки, глядя на Адэра и кривя рот, и, наконец, нехотя ухмыльнулся.
— Месяц. Пока. Потом посмотрим.
После недели врачебного присмотра за Адэром в больнице его перевезли в специально снятую квартиру, где теперь за ним следили нанятые специальные медики. Дрейвен ходил сюда как на работу, правда, не показываясь Адэру на глаза. А тот постепенно приходил в себя. Влитая в его жилы свежая кровь уиверна-донора (тот был из нормальной семьи, без родственного смешения крови) усилила его способность к регенерации… Исподтишка наблюдая за тем, как Адэр становится здоровым и явно начинает вспоминать, Дрейвен только усмехался. Да, земляне правы. Время — великая вещь в деле мести. Потому что становишься взрослей. Потому что понимаешь, какая месть утончённей. И страшней.
Вскоре настал момент, когда из предосторожности Адэра пришлось приковать к кровати, вмурованной в стену, — чтобы не сбежал.
За месяц до рождения сына Дрейвен наконец отослал всех, кто находился при Адэре, и вошёл к нему в сопровождении Монти, оставив кое-кого дожидаться вне комнаты…
Волосы Адэра отросли, он уже занимался под руководством личного тренера, успешно восстановившего его мышечный тонус. И ничего не понимал. Точно так же, как не понимал, почему ему снятся странные сны.
Он сидел на кровати, когда они вошли. Поднял сумрачные зеленовато-серые глаза и вздрогнул так, что звякнули наручники на руках.
Они сели на поднесённые к кровати стулья.
Дрейвен критически оглядел его, незаметно хмыкнул.
— Даг-ин Адэр, как себя чувствуете?
— Вы… — кажется, он хотел спросить, не издеваются ли над ним. Но осёкся.
— Даг-ин Кейдн, — официально заговорил Монти, — мы хотим поставить вас перед фактом, что без вашего на то разрешения, потому как вы находились в невменяемом состоянии, мы просили уважаемых сограждан нашей планеты разрешить для вас продление жизни за счёт жизни другого уиверна.
Адэр морщился, слушая его, но не перебивал. Едва Монти замолчал, он нечаянно звякнул цепью, когда хотел поднять руку убрать со лба отросшие волосы. Опустил руку и уставился в пол. Пытался понять. Понял. Медленно поднял голову.
— Вы… что сделали?!
Монти усмехнулся.
— Даг Флорет, войдите, — подойдя к двери, позвал Дрейвен уивернку, которая уже месяц жила в одной квартире с Адэром, не показываясь последнему на глаза. Месяц — с момента, как он начал соображать. И месяц, как начал видеть странные сны.
Миловидная блондинка, и правда, похожая на цветок, смущённо прижимая руки к груди, осторожно вошла в комнату. Кинула взгляд на ошеломлённого Адэра, чьи глаза наполнялись постепенным узнаванием, и закраснелась.
— У вас есть выбор, даг-ин Кейдн, — монотонно сказал Дрейвен. — Вы выбираете место уступившего вам жизнь уиверна или платите семье отступные за свою свободу. Решать вам. Если вы решитесь на последнее, я объявлю вам сумму отступных.
Они видели один сон на двоих. Кровь родного уиверна в жилах чужого тела взывала к ней каждую ночь…
Что же выберет Адэр?
Когда он поднял глаза на неё, они тихо вышли.
Лианна
Когда родился второй мой малыш, Дрейвен рассказал мне ещё об одном старинном уивернском ритуале.
Честно говоря, я рада, что Адэр жив. Хотя было время — ненавидела его всей душой. Он живёт теперь под именем того самого погибшего уиверна, чья кровь течёт в его жилах. Родители умершего обращаются к нему, называя именем, дорогим им. Как и жена, которая постепенно привыкает к нему, к его внешнему виду. Сам Адэр связывался со мной несколько раз, но поговорить мы так и не смогли: я видела лишь, как он смотрит на экран связи и молчит. По коротким фразам Дрейвена, когда я стараюсь узнать о его судьбе, ясно, что Адэр тяжело переносит обращение к себе, как к новой личности. Но в последнее время начинает приспосабливаться. Ведь от него зависят многие: его новые родители, его внезапная жена и ребёнок — его крови.
Время лечит. И время помогает понять многое. Дрейвен прав. Он рассказал мне, что сначала хотел сделать с Адэром: прогнать его по коридорам Керы, прежде чем убить. Но время… Время подсказало Дрейвену другую форму мести. Тот, прошлый Адэр, всегда был под дамокловым мечом внезапного безумия — и знал об этом. А теперь он, благодаря новой крови, освобождён. И понимание, что сделал Дрейвен, и превращает его выздоровление в утончённую месть: ты поступил со мной так — я сделаю наоборот. Для уиверна знать, что он обязан жизнью другому уиверну в качестве мести, — тяжело.