— Ты правда мне родственница? Близкий человек?
— Правда.
— Мне надо сказать тому, кто мне близок… Ты поймёшь. Знаешь, что самое страшное на свете? Это когда умирает тот, кто спас тебя, а ты не мог раньше сообразить, что есть средство от этой смерти. Я ношу лекарства остальным, чтобы они не мутировали, как Келли, только благодаря ей. Когда она заболела, пришлось напрячь память и вспомнить многое. Помогла вирт-связь. Я стащил прибор у одного типа… И узнал, что фармакологи Керы давно и неплохо изучили феномен таких вот изменений организма, что есть средства, чтобы остановить процесс… Но с Келли я опоздал. У неё процесс мутации зашёл слишком далеко.
Он замолчал, гладя мёртвую женщину по всклокоченным волосам.
— Наверное, для тебя всё это сумбурно. Подожди меня здесь. Не уйдёшь?
— Я буду на кухне, — поспешно сказала я, поднимаясь с корточек.
… Он вернулся через полчаса. Один раз я осторожно, украдкой выглянула в комнату: ни его, ни женщины там нет. Наверное, унёс куда-то — похоронить.
Он вернулся и сел за стол, положив на него большие руки. Лицо какое-то освобождённое. Но морщины у носа не разгладились. Тем не менее я спросила:
— Ты так быстро доверился мне, когда я сказала, что твоя родственница. А если ты ошибаешься? Если я кто-то другой? Не боишься вот так доверять незнакомому?
Он поднял на меня пустые серые глаза. Лицо не дрогнуло, когда он ответил:
— У меня был случай, когда хотели влезть в доверие. Но меня отталкивало от этого человека, и, как выяснилось, я был прав. К тебе меня тянет… Как тянуло к Келли.
Отталкивало, тянет… Кажется, он не только эмпат. Он чувствует не только испытываемые чувства, но и невидимую энергию человека? Сама я в этом не очень разбираюсь, но слышала, что есть такие… Но почему его тянет ко мне — его ненавидящей? Почему он не чувствует этой ненависти?
— Келли нашла меня в какой-то норе. Человек мог в неё протиснуться, «паук» — нет. Но тот «паук» пытался не втиснуться, а кого-то достать рукой и никак не мог дотянуться. Она пристрелила «паука», сама залезла в дыру и там нашла меня. Она сказала, я был избит так, будто меня какой-то великан бил, держа за ноги, об стену. Она позвала жителей нашего района, и меня принесли к ней. Она выхаживала меня недолго. Сказала, что раны заживали быстро. Почти сами по себе.
Я снова взглянула на Дрейвена. Он даже не поинтересовался за эти три года, у какой расы процесс заживления ран и порезов идёт очень быстро?
— А потом Келли научила меня жизни в нижних ярусах Керы, а Руди (это тот, который снял с меня жилет с препаратом) научил, как проникать на верхние. И приносить лекарства. Их приносил один из знающих, где можно раздобыть препараты. Та комната, где ты меня нашла, была местом встречи. Теперь придётся искать другую.
— А почему посылали тебя? Ты же слепой?
— Слепому всё равно, надо ли слушать темноту или свет.
— А как ты ослеп?
— Всегда такой был, — немного удивлённо сказал он. — Или нет?
— Нет. Не всегда, — хмуро сказала я. — Но ты точно пойдёшь со мной?
— Сейчас соберусь… Мне бы переодеться. Эта одежда до сих пор в крови «пауков».
Он говорил всё медленней, и его движения становились всё плавней, и я никак не могла понять, что с ним происходит. Такое впечатление, что ему очень не хочется уезжать с Керы. Может, я всё-таки его напугала? Или он всё-таки сомневается, что он Дрейвен?.. Нисколько не удивилась, когда он повернулся к тому же висячему шкафу. Открылись дверцы. Он вынул с верхней полки стопку одежды, положил на лежанку.
Честно, у меня рот открылся, когда он сбросил заскорузлую от крови рубаху, стоя ко мне спиной. Буквально секунд пять пришлось созерцать его спину, пока он не накинул такую же, только чистую рубаху. Места живого нет!.. Он сказал со слов Келли, что им били об стену? И за три года следы не стёрлись! Да его будто перепахали!.. Я содрогнулась — он обернулся, застёгивая пуговицы.
— Что?
— Всё нормально, — хмуро сказала я. Услышал? Что изменилось моё настроение?.. Мысли пошли по другому руслу. Я поймала себя на том, что не соотношу этого уиверна с тем Дрейвеном, который надругался надо мной. Может, это не Дрейвен? Просто похож?
Он ещё немного постоял, прислушиваясь ко мне, а потом снова принялся за сборы. Он обыскал всю кухню, вытаскивая из самых немыслимых мест оружие, а я помогала ему этим оружием экипироваться. И меня всё больше раздражало, что он вялый и какой-то занудно тягучий.