Глянув на топтавшегося снизу Ставраса, шут лег на крышу животом и протянул руку. Ригулти легко подпрыгнул и ухватился за нее. Шельм напряг все мышцы, стиснул зубы, и все же втянул его к себе. Вместе они прокрались к заинтересовавшему их окну и замерли, прислушиваясь.
В темной комнате, освещенной лишь светом луны и звезд, которые в эту ночь были до странного тусклы, словно чувствовали, что где-то внизу творится злодеяние, было полным полно народу, вот только "людьми" большинство из присутствующих в полноценном смысле этого слова, можно было назвать с трудом. Ставрас все понял с первого взгляда. В кресле сидел маг-кукольник, вокруг него его живые куклы и двое приспешников. Один из цыганского племени. Другой, светловолосый и рябой. Что они делали, было непонятно, потому что к тому времени, как они с Шельмом пробрались к окну, все разговоры в комнате стихли. А потом заговорил рябой, обращаясь к скрытому в тенях глубокого кресла магу.
- Вы уверены, что со стороны драконов нам ничего не угрожает?
- Абсолютно, сомневающийся ты мой. Мое зелье действует, все драконы, испившие воду из отравленных колодцев, рухнули, даже толком не успев отлететь от города.
- А люди?
- Это зелье безвредно для людей и других зверей, кроме драконов, и имеет лишь один побочный эффект - крепкий сон, но это даже нам на руку. Мне проще накладывать матрицы, когда они обездвижены.
- А когда вы наложите руку на всех в городе, господин, что тогда? - спросил второй приспешник мага, явно еще не посвященный во все детали.
Масочник долго молчал. Но потом, взвесив все "за" и "против", все же решил рассказать цыгану-перебежчику, то, ради чего все затевалось.
- Цыганский Город каждые десять лет меняет свое месторасположение. Этот год последний в цикле. Поэтому перемещение цыган по карте страны не вызовет никаких подозрений и позволит максимально приблизиться к столице. Нам не нужно подходить совсем близко, вполне достаточно того расстояния, на котором это не вызовет нездорового интереса со стороны правящей верхушки и их обожаемых драконов.
- А потом? В столице?
- А вот это, мой дорогой Натан, совсем другая история. Ты с нами?
- Конечно, господин.
- Вот и отлично.
- Баро! - совсем не уважительно прикрикнул масочник в сторону, и от стены отделилась тень высокой женщины. Лица было не разглядеть, но Шельм в своем воображении дорисовал, что она похожа на Роксолану, точнее, Роксолана похожа на мать.
- Да.
Женщина учтиво поклонилась, и это цыганка, гордая, своенравная, сумевшая возвысится над другими, стать уважаемой, стать настоящей цыганской баронессой.
- Точно ли баро Талай завтра зашлет сватов?
- Да. Сегодня днем я намекнула ему, что моя дочь, Роксолана, давно заглядывается на его старшего сына.
- Вот и отлично, - потирая руки, отозвался масочник. - На одного баро в копилке больше. - И встал из кресла, луна, словно нарочно, как будто вспыхнула ярче и Ставрас с Шельмом смогли разглядеть его.
Невысокого роста, лысый, но с точеными усиками и бородкой эспаньолкой, что в сочетании с безволосой головой выглядело более, чем странно. Цвет глаз, понятное дело, они не рассмотрели, зато острые скулы, придающие масочнику схожесть с хищной птицей и загнутый книзу орлиный нос, напоминающий клюв, узрели в полной красе и безобразии. Вот только маг их тоже увидел, в виде двух мужских силуэтов, очерченных мертвенным светом луны за окном.
- Схватить и привести, - коротко бросил он и вернулся в кресло.
Но, когда цыгане, подвластные его воле, кинулись кто к окну, кто сразу во двор, Шельма со Ставрасом под окном на козырьке промежуточной крыши, уже не было. Они со всех ног бежали к воротам. Сражаться с невинными людьми, попавшими под действие губительной магии и, тем более убивать их, претило и тому, и другому.
Разумеется, тот же Ставрас понимал, что сражаться все равно придется, причем еще до того, как отправленные в столицу за подмогой Рокси и Дирлин, вернутся с драконьим эскадроном - личной гвардией короля, набираемой из лучших наездников государства. Так что, пока те будут собираться и лететь, масочник подомнет под себя еще больше цыган. Но сейчас убивать этих ни в чем не повинных людей, казалось кощунственным. Ведь среди них жила смешная, гордая девчонка Роксолана вместе со своим бронзовым драконом, и не проникни в город масочник, так бы и жила, окруженная заботой и любовью.
Поэтому они убегали. Но погоня настигала. Люди с матрицами масочника вместо душ не знают усталости, как пишут в книгах. Теперь они убедились в этом воочию. Ставрас немного оторвался вперед и быстро юркнул в какой-то тупик между корзинными зданиями. Шельм в горячке этого не увидел и, непременно пролетел бы мимо, если бы лекарь вовремя не втянул его туда же, крепко прижимая к себе. В столь узком пространстве и одному развернуться было негде.
- Саврас! - сдавленно возмутился шут.
- Хочешь убить кого-нибудь из них?
- Нет, конечно!
- Тогда мы уходим.
- Снова по снам?
- Да. Но не совсем, - бросил лекарь и толкнул его прямо в стену.
Шут даже осознать не успел, что куда-то летит, лишившись всякой опоры, как уже приземлялся, упав в густую вересковую поросль.
- Ставрас, - растерянно пробормотал он.
Но лекарь почти сразу же оказался перед ним, рухнув с неба, но в отличие от Шельма, не ожидавшего такого перехода, не упал, а остался стоять на ногах.
- Идем, - требовательно протянув ему руку, хмуро бросил лекарь.
Шут принял её и поднялся на ноги, все еще растерянно моргая и явно не придя в себя от столь непривычного способа перемещения. Но Ставрас уже тянул его куда-то за собой и Шельм вовремя сообразил, что лекарь пытается вывести их из этого мира к месту стоянки, на которой они оставили девчонок и королевича под присмотром Шелеста.
- Ставрас, стой! - вскричал Шельм и дернул его за руку к себе.
- Шельм, скоро рассвет, - покровительственным тоном, как маленькому, принялся объяснять расстроенный всем увиденным лекарь. - А мне нужно хоть немного вздремнуть, прежде чем рассказывать Роксолане, что возвращаться им с Дирлинлильтс больше некуда. Точнее, не к кому.
- Есть к кому, - тихо, но твердо бросил шут.
В глазах лекаря мелькнуло недоверие:
- Что, прости?
- Его матрицы временны. Он считает себя очень умным, поэтому наложил временные клише, чтобы потом можно было легко подправить по обстоятельствам, в случае чего.
- И? - Ставрас уже сам шагнул ближе, не отпуская руки шута, всматриваясь в его напряженное лицо.
Шельм не выдержал, попытался отвести глаза, но спохватился и вскинул их вновь, решительно встречаясь с внимательным взглядом лекаря.
- Мое полное имя Александр Ландыш Икуф. Когда масочник обретает свою истинную маску, ему присваивают второе имя, которое пишется после изначальной фамилии. Для него берут название тотемного цветка и приставляют после него прочитанное наоборот имя рода. Ты спрашивал, настоящая ли у меня фамилия, и я не солгал, сказав, что настоящая. Выдуманное лишь имя, - Шельм перевел дыхание и продолжил: - Ты оказался прав, я - марионеточник, и я могу сорвать с них временные клише и на какое-то время заблокировать от наложения повторных. Но...
- Но?
- Мне нужно, чтобы ты уговорил Дирлин поднять меня над городом, чтобы я смог дотянуться до всех клишированных. Я понимаю, что ни один дракон по собственной воле масочника к себе за спину не подпустит, но сейчас это просто необходимо. И я думаю, что тебя бы она послушала.
От волнения губы пересохли. Его трясло. Но взгляд лекаря он удерживал все так же твердо.
- Так зачем нам Дирлин? - широко улыбнулся лекарь, ввергнув шута в легкий шок от такой своей реакции на его признание.