- Откуда?
- Белый кардинал всегда знает о своих подчиненных все.
- Что за кардинал?
- Глава ордена.
- Глава? И он тихо, мирно живет себе в этом захолустье?
- Если хочешь что-нибудь по-настоящему спрятать, совсем не обязательно класть это на самое видное место, можно и не на самое, зато туда, где уж точно искать не будут.
- Учту на будущее.
- Учти. Кстати, я планирую пробыть здесь дня два-три. Чем собираешься заняться?
- Ну, Веровека учить буду.
- Завтра я бы на твоем месте все же дал ему отдохнуть. Сегодня он и так выложился.
- Да, знаю я! Но мне и без него есть чем заняться.
- И чем же?
- Девок деревенских портить пойду.
- А по ушам?
- Да, ладно тебе, милый. Я же тебя совсем не интересую. А организм у меня молодой, пылкий, хочет любви и ласки...
- Ты не исправим!
- Вредный ты и взрослый слишком.
- Поговори у меня еще. Так, кроме девок, чем займешься?
- Коня Веровека к кузнецу свожу.
- Тоже заметил, что прихрамывать стал?
- Не только заметил, но и провел инспекцию. У него подкова одна на ладан дышит, так что перековать бы его.
- Ясно. Тогда с утра прямо и иди.
- С чего это такая спешка?
- Не хочу, чтобы ты рядом вертелся, когда я с кардиналом говорить буду, ясно?
- Но...
- Шельм, считай, что это не просьба, это приказ.
- С каких это пор ты мне приказываешь?
- С таких. Ты обещал слушаться, когда в поход со мной собирался, помнишь?
- Помню, - буркнул шут обиженно. Он как-то рассчитывал на более развернутое объяснение.
Лекарь тяжело вздохнул, ну вот что с этим несносным мальчишкой будешь делать?
- После всего я познакомлю тебя со своими парнями клинками, - сдался Ставрас, давно уже поняв, что не поддаваться на провокации подопечного у него получается далеко не всегда.
Но шут не спешил радоваться такой уступке с его стороны.
- Знаешь, - не поднимая на него глаз, прошептал он, словно и не услышал слов лекаря вовсе. - Я что-то чувствую здесь. Правда, все никак не могу уловить, что.
- Что-то плохое?
- Нет. Совсем, нет. И даже не враждебное, вроде. Но что-то затаившееся до поры до времени.
- И?
- И завтра буду его искать. Мне кажется это что-то важное.
- Ну, если тебе кажется, оставляю это тебе, только пообещай мне...
- Что? - Шельм поднял глаза.
- Не лезь на рожон, ладно? - попросил Ставрас.
В глазах шута мелькнуло победное ехидство, он явно собирался посмеяться, ответив на просьбу колкостью, и Ставрас был готов к этому. Но неожиданно взгляд голубых глаз потух. Шельм придвинулся к нему прошептал, словно извиняясь за все сегодняшние шалости:
- Я позову тебя, если не смогу справиться сам. Придешь?
- Приду.
13.
Утро для Ставраса началось с мелодичного мурлыканья. Это шут мычал себе под нос какой-то незамысловатый мотивчик, но глаз не отрывал и даже вставать не спешил. Надо было бы поднять молодчика пинком под зад, чтобы не залеживался. Но как-то нога не поднялась, да и язык не повернулся.
"Размяк", подумал дракон, "Отвык от людей".
- Мне вот интересно, - поинтересовался он у имитирующего сон масочника, - это правда, что вы всегда контролируете свой сон?
- Правда, - лениво отозвался тот, зевая.
- Не выспался? - с притворным участием осведомился лекарь. В этот раз они что-то залетались во сне, он сам увлекся, да и Шельм у него за спиной так радостно подвывал от восторга на особо крутых виражах, что Радужный никак не смог отказать себе в соблазне покрасоваться перед своим человеком.
- Не-а. Репетирую, как буду всем демонстрировать, как ты меня за ночь заездил, - откликнулся Шельм и поднял голову, глаза у него смеялись.
Ставрас мученически вздохнул.
- А мне, видимо, остается только старчески кряхтеть от ломоты во всем теле, так что ли?
- Да, ладно. Тоже мне старик нашелся, тебе внешне никогда не дашь больше тридцати!
- Зато тебе никогда не дашь твои не полные двадцать один.
- С чего это вдруг?
- С того, что выглядишь ты старше, хотя в толк не возьму, почему. Лицо у тебя совсем мальчишеское, улыбка и того хуже, почти детская, а вот глаза... Да, наверное, они и портят всю картину.
- Почему это? - из взгляда шута исчезли смешинки.
- Потому что, словно пеплом припорошены, когда смотришь по-настоящему, а не паясничаешь, как всегда.
- Если я всегда паясничаю, то когда же ты успел разглядеть мои настоящие глаза, а? - улыбнулся Шельм, но Ставрас уже не настроен был шутить и тем более пикироваться.
- Не сразу. Но все же как-то разглядел. Вставать пора, и так залежались.
- Угу, - рассеянно отозвался явно смущенный его откровенностью шут, и сполз с кровати. Потянулся всем телом, встав на носочки и закинув руки за голову, и потопал одеваться. Ставрас последовал его примеру.
- Ставрас? - позвал шут, зашнуровывая свои полусапожки.
- Что? - откликнулся тот от окна.
- А Веровека к этому кардиналу белому возьмешь?
- Зачем?
- Пусть учится быть королем, а то королева его совсем уж маменькиным сынком воспитала. Зверья не знает, уверен, основных торговых магистралей тоже. Она, похоже, вообще считает, что за него будут все советники делать, бред же, разве нет?
- Разве, да. Знаешь, я скоро начну тебя бояться.
- С чего это вдруг? - шут поднялся с пола и столкнулся с веселым взглядом желтых глаз.
- У меня такое чувство, что ты читаешь мои мысли, при этом я не чувствую вторжения твоего сознания в мой разум. С чего бы это?
- Не знаю. Тебе видней, - независимо пожал плечами Шельм, но было видно, что слова лекаря были ему приятны. Он улыбнулся в сторону, словно сам себе, и пошел к двери. - Ладно, пойду узнаю, где у них тут кузница, а вы тут можете секретничать, сколько влезет.
- Драконоборцы сильно отличаются от обычных магов, - неожиданно бросил ему в спину Ставрас, вынуждая замереть с рукой на ручке двери. - Их магия узко специализированна, но, как и драконы, они способны чуять масочников. - И, как ни в чем не бывало, добавил: - Удачи у кузнеца.
- Угу. И вам не болеть, - фыркнул в ответ шут и вышел за дверь.
Да, с такими хозяевами следует держать ухо востро, мало ли что. А то он совсем расслабился после того, как выяснилось, что ни Ставраса, ни даже Веровека его магическая природа не пугает.
Как удобнее всего отыскать что-нибудь нужное в поселке, в котором не был ни разу в жизни? Правильно, спросить у знающих людей. Шельм усвоил эту простую истину еще, когда в четырнадцать лет отроду до Столицы добирался. Поэтому первым делом направился к колодцу, куда за водой ходили как матери семейств, так и молоденькие девушки. И, разумеется, именно внимание последних он и привлек, стоило ему только появиться возле колодца.
- А чей это красавец мужчина? - вопросила одна из тех, что побойчее, с тугими черными косами по обе стороны от круглого, продолговатого лица.
- Чей-чей, да уж точно не ваш, - неожиданно вместо Шельма ответила какая-то девица, подошедшая к колодцу с коромыслом и ведрами с той же стороны, что и он.
Шут обернулся и весело посмотрел на нее, нарочно не обратив внимания на суровый взгляд пепельно-русой красавицы.
- Маришка, не твой ли? - сразу же вопросила у нее та, что первая обратилась к шуту.
- Не мой. Но знаю, чей.
- И чей же? - вмешался в девичий разговор Шельм, которому тоже стала весьма любопытна своя принадлежность.
- Что я не видела, как ты ночью спать пошел в одну комнату с тем мужиком, что у вас главный? - неожиданно отведя глаза в сторону, пробурчала девица.
Шельм картинно округлил глаза.
- О! Так ты из дома деда Михея. Что ж сразу не сказала, я бы тебе с ведрами помог, - подскочил он к ней, не дав толком опомниться, стащил с коромысла ведра, и, к тому времени, когда девицы отошли от такой прыти, уже вынимал из колодца второе ведро.