— Но она знает, что у меня есть магия, — сказала я.
— Да, но хотя мы можем предположить, что они видят что-то странное в твоей силе, они еще не сделали прямой попытки причинить тебе вред, не так ли?
— Нет, — сказала я, вспоминая прошлую неделю, прежде чем упрямо добавила. — Насколько нам известно, нет.
— Я полагаю, что причина, по которой они хотят, чтобы мы имели дело с Королевскими Змеями, может быть двоякой.
Элла, которая была около меня, оживилась.
— Ты не думаешь, что они просто ловушка? Думаешь, леди действительно хочет, чтобы с ними разобрались?
— Нет, я верю, что это ловушка. Думаю, леди хочет посмотреть, что сможет сделать Тайрин. Тем не менее, я также думаю, что мы могли быть тестом для них. Итак, видишь? Они не собираются убивать тебя сейчас, когда они уже создали тест на потом.
Он был уверен, что у меня не было выбора, кроме как поверить ему, но это была не самая утешительная мысль. Мне не нравилось, что кто-то проверяет меня. Особенно о навыке, о котором я даже не подозревала неделю назад.
Если его теория верна, их, похоже, не волнует, переживу ли я испытания, которые они ставили. Они не были простыми, как свеча Ито в пустыне. Как они могли ожидать от меня чего-то, кроме проигрыша, когда я сражалась против магов в настоящей тренировке?
Поскольку моя магия была результатом неудачи Майкла, что, если Ито был прав, и они не были тестом для меня? Что, если я была для них испытанием? Что, если я была чем-то расходным, на чем они могли бы попробовать свои силы?
Теория Ито также навела меня на еще более неприятные мысли. Если леди Фамай испытывает меня, и испытывает очень сильно, возможно ли, что она уже сделала это? Лабиринт дрейков — неожиданный случай в нашем первом путешествии в канализацию… может быть, это тоже испытание?
Я немного говорила об этом с Эллой, когда мне надоедало строгать или когда моя правая рука слишком болела, чтобы нормально функционировать.
— Кто-то столь могущественный, как она, мог бы перенести гнездо дрейков в канализацию, и никто бы не догадался. Но зачем? — спросила она меня. — Конечно, она могла бы придумать более легкое испытание.
С этим трудно было спорить. Когда эта идея впервые пришла мне в голову, она казалась очень трудоемкой. Однако, чем больше я думала об этом, тем менее диковинным казалось.
— Если отряд наемников может перевозить грифонов до Ошканы, то благородный дворянин, вероятно, мог бы заплатить кому-то, чтобы сбросить дрейков в канализацию так же легко, — заметила я. — Может, даже проще. Они могли накачать дрейков наркотиками и отправить их прямо в ремонтную яму, под которой они лежали. Никаких неприятностей.
— Возможно, — сказала Элла, — но ты сойдешь с ума, если будешь искать такие связи. Пусть будет так. Моя мать и ее помощники поймут, что происходит.
Я хотела сделать, как она сказала, но не могла. Носовой платок леди Фамай я держала при себе с тех пор, как Элла вручила его мне несколько дней назад, и как бы я ни старалась сосредоточиться на чем-нибудь другом, он неизменно возвращался ко мне несколько раз в день. Мои мысли то и дело возвращались к леди Фамай и всем тем мелочам, которые казались мне неправильными.
Во время нашего ланча с леди она очень интересовалась моим участием в охоте. Она также казалась разочарованной, обнаружив, что я вообще не принимала участия. Только после того, как она узнала, что во время охоты со мной ничего не случилось, мои воспоминания открылись.
Когда мы снова спустились в канализацию, следы были такими, что мы были вынуждены сократить их до того места, где я должна была сражаться. Было ли это простым совпадением? Или это была ловушка?
Леди Фамай также спросила слуг, кто из Двенадцатой Роты для меня важнее всего, и Элла чуть не попала в беду во время обеих драк. Майкл был в состоянии контролировать Зеху. Мог ли кто-то из магов леди Фамай контролировать дрейков?
Если быть честной, я знала, что опасность будет частью любой работы, которую мы возьмем. Леди Фамай также задавала вопросы после нашей первой экскурсии и первых травм Эллы. И все же мысль о том, что Эллу специально выбрали для того, чтобы вызвать у меня реакцию, сводила меня с ума.
Леди Фамай. Ее платок был у меня в руках, и я растягивала его между ними, хотя моя правая рука дрожала от напряжения. Связана ли она с мастером Ноландом? Или ее интерес ко мне не зависел от его планов? Я не знала, какой из них предпочла бы.
Я хотела верить в лучшее в ней, потому что как кто-то, кто знал, каково это, когда с тобой жестоко обращаются, может хотеть причинить боль другим уязвимым людям? Даже в конюшне, после того как она напугала меня, она казалась такой доброй. Мне действительно было жаль ее, и я поверила ее извинениям. Но Виктор сказал, что она делала какую-то магию, и теперь, когда стало ясно, что она пыталась повлиять на меня, я знала, что это было правдой. Это было видно по ее глазам.