-- Долго еще?
-- Минуты три-четыре, скоро должно подействовать.
Канингем вышел. Вскоре они услышали мягкий перебор струн и его низкий глубокий голос. Пел он как-то странно, совершенно необычным для Изнорья манером и, что самое удивительное, на незнакомом им языке. И это был не никейский, основам которого учили в каждой изнорской школе, и не астианский, который редко-редко, но все же можно было кое-где услышать, и не чернопольское наречие. Может быть, это был язык Шельда? Впрочем, неважно. Песня была красивая, нежная и немного грустная.
Затих, словно угас, последний куплет, последний аккорд. Канингем осторожно прикрыл за собой дверь в комнату магички и вошел в Дарианову гостиную-спальню-кабинет.
-- Спит, все в порядке. Проснется, поест, как следует, передохнет и восстановится.
-- А что с ней, Канингем? Что это было? Она что, дракон? То есть я хотела сказать, она что, умеет превращаться в дракона?
-- Нет, Лисса, нет. Не так. Она живая женщина, маг. А дракон... Он возникает в моменты, когда она сильно взволнована, когда появляется большая опасность, причем не для нее самой, -- он подумал, подбирая слова. -- Словом, это происходит, когда нужно кого-то или что-то спасать. Возникает он, как многие здесь драконы, из всего того, что есть под рукой, ну или под ногой, а в отличие от других этот дракон вбирает в себя как свою составную часть еще и саму Кордис. Первый раз когда-то давно это у нее получилось нечаянно, потом получилось еще и еще... Иногда, три дня в самое полнолуние, она может вызывать его, превратиться по собственному желанию. А обычно (если тут вообще можно говорить о чем-то обычном) это случается без ее на то воли, само собой, от сильного душевного беспокойства.
-- А она беспокоилась? -- удивилась Лиска.
-- А как же. Она вас хватилась сразу, как только вы не вернулись из Ойрина. За последние несколько часов она тут все вверх дном перевернула и прочесала все Драконовы горы по самую Астиану.
-- Но мы ведь не знали, что нас будут искать, -- оправдывалась Наира.
-- Вы же нам сами сказали, что мы можем быть свободны до самой ночи, -- Лиска даже расстроилась. -- Я же никак не думала,... А зачем она нас искала?
-- Как зачем? Она вас сейчас учит всяческим перемещениям и, естественно, отвечает за вас. Она отслеживает все ваши путешествия. Ей как никому известно, что как только молодые маги и магички начинают видеть порталы и щели, они тут же лезут во все первые попавшиеся дыры так, словно у них вообще никогда не было головы.
Лиска вдруг вспомнила.
-- А когда мы позавчера в первый раз щель сами находили, она что, тоже знала наперед, что мы там будем?
-- Точно знать не могла, конечно, но наверняка предполагала.
-- Но ведь там... -- она осеклась, чуть было не сказала, что было "там" и в последний момент успела сообразить, что это будет похоже на жалобу. -- А если бы там с нами что-то случилось?
Канингем посмотрел на нее внимательно, что-то соображая.
-- Она во всех сколько-нибудь опасных случаях всегда находится рядом, пасет на каждом шагу как наседка, ну и нервничает, конечно, никогда же нельзя все заранее знать. Видели у нее шрам на лбу? Это ей пришлось как-то сражаться за одну свою ученицу. Мы думали, она вообще не выживет, такая была рана.
-- А...?
-- Так, -- на этот раз первым потока вопросов не выдержал Дариан, -- давайте-ка захватим с собой что-нибудь перекусить и пойдем на улицу. Там нас Писатель ждет, Сезам то есть, как он сам себя последнее время величает. И вы нам там расскажете, куда это вы запропастились, и что с вами приключилось. Без Сезама ваша история могла закончиться совсем по-другому, и ему тоже будет интересно вас послушать.
В самом деле, совсем недалеко от дома поперек речки, пропустив ее под животом, колоссальной серой глыбищей высился Сезам, подперев скалоподобную морду когтистой лапищей.
Вокруг толпились во множестве вязы в пышных своих кронах, прихваченных уже желтым осенним пламенем. Золотые и лимонные блики, отражаясь от дробящейся меж камней воды, играли на каменной его чешуе и таяли в прохладном воздухе вокруг. И как нельзя более кстати были сейчас его желтые глаза, в которых отражалась осень Драконовых гор.
И взглянул на них дракон. И вопросил у них дракон:
-- Куда же, девы, ноги вас носили?
Его могучий голос отзывался рокочущим эхом где-то внутри живота и, наверное, валил бы с ног, если бы грохотал в полную силу. Поэтому говорил Сезам по драконьим меркам почти шепотом, и от того звук, наполняющий все пространство, казалось, поднимался из камыша на берегу и сочился из-под камней под ногами.
Маги с ученицами устроились на больших валунах рядом с драконом, и девушки начали было свой рассказ, как вдруг в речку, подняв тучу брызг, плюхнулся невесть откуда Гай. С удовольствием потоптался рядом, благосклонно принимая возмущенные возгласы облитых речной водой волшебников, сложил крылья и пристроился под боком у Сезама и тоже приготовился слушать.
Рассказ вышел длинный и подробный, правда, не очень складный. По просьбе магов Лиска во всех деталях, не упуская мелочей, пересказывала свои последние несколько снов и на пару с Наирой вспоминала все свое сегодняшнее приключение. О том, как они добирались туда, девушки постарались рассказать как можно проще и короче (про лошадь, конечно же, пропустили). Зато уж о дороге обратно пришлось рассказывать все. Рассказ подошел к концу в том самом месте, где они оказались запертыми в осыпавшемся с двух сторон тоннеле и начался обвал.
-- А потом появился дракон... -- почти закончила Лиска под укоризненным взглядом Канингема, и чтобы маги не успели начать свою вечную волынку о технике безопасности перемещений посредством порталов и т.п., она поспешила задать вопрос: -- А как она нас нашла?
-- Да почти случайно. Она тут как нахлестанная носилась по горам от Уйруна до Кареглазой и от Северных ворот до Восточных, заглядывая во все дыры. Мы с Дарианом за ней еле поспевали. Но не мы вас нашли.
-- А кто?
-- Драконы, -- загадочно улыбнулся в бороду Канингем и повернулся в сторону Писателя.
-- Я был недалеко от вас и услышал тебя, Лисса, -- зашелестело вокруг, -- когда ты вспоминала Син-Хорайна. И позвал Канингема.
-- А мы услышали. И по счастью были недалеко. Мы в то время как раз подошли к тем самым порталам, откуда вы сиганули прямиком в Зыбуны. Одно из самых гиблых мест в Драконовых горах, новичков туда как мух на варенье тянет.
-- Так можно же было такое опасное место хотя бы на карте пометить, -- не удержала своего недоумения Наира.
-- Во-первых, всего не переметишь. На карте и так уже столько пометок, что скоро самой карты под ними будет не видать. Во-вторых, даже после того, как все прочитано и разобрано, все равно найдется кто-нибудь, кто все перепутает, -- он безнадежно махнул рукой, -- или, наоборот, ничего не путая, полезет в самое интересное место (то есть именно туда, куда нельзя). Была надежда, что вы хоть Кордис побоитесь, не полезете сразу везде... Как она ругалась всю дорогу, пока Сезам нас не позвал. А как только услыхала, так кинулась сразу в портал и на ходу уже превращалась, мы только кончик хвоста увидели.
-- Там был обвал, и вдруг появился еще и дракон. А потом все начало сыпаться, -- Наира заволновалась и остановилась на секунду, переводя дыхание, -- она схватила нас, поднялась и...
-- "И черным змием улетела..." -- раскатился по камням тяжелый драконий рык.
Сезам, вспоминая, мечтательно прикрыл глаза.
-- Потом дракон тащил нас, я даже не поняла где, и довольно быстро. Только он как-то очень тяжело летел, будто вот-вот упадет, через речку еле перелетел, а на берегу рухнул и рассыпался. А там -- она, и без чувств. А почему? Что с ней такое случилось?
-- Перерасходовала силы, -- начал объяснять Дариан. -- Так всегда бывает, когда она кого-нибудь вытаскивает. Это очень тяжело дается. И дело не в весе, который нужно перенести с одного места на другое. Она ведь вмешивается в чужую судьбу. Сегодня в -- вашу. Спасая чью-то жизнь, она меняет исход событий. И чем длиннее кусок жизни, который она отвоюет у судьбы, тем больше должна быть плата.