Лиска припомнила.
-- Так это он книги тебя просил тебя не забыть принести?
-- Да, -- Канингем, наконец, улыбнулся. -- Только для себя он просит принести вовсе не учебники по анатомии и физиологии. Его заинтересовала наша художественная литература: сказания, притчи, поэмы, исторические романы, стихи, песни, приключения, истории о любви, сказки, рассказы о путешествиях -- словом все, что можно записать на бумаге, имея талант и свободное время. Мы в свое время вместе с Мириной и Хорстеном долго думали, чем могут поделиться друг с другом два мира, и посчитали, что сведения в области медицины, талантливо написанная история, стихи или хорошая сказка никому вреда не принесут. Сезам тоже так считает. В результате здесь находится уже больше половины моей библиотеки.
-- А что ты делаешь там?
-- Изучаю вымерших животных и время от времени преподаю предмет, который называется "палеонтология". Скоро нужно будет читать ученикам очередной курс лекций, и меня целый месяц не будет. А потом меня кто-нибудь должен будет встретить.
-- Вот ты на всякий случай и покажи девушкам портал и договорись, когда это будет, -- настаивала Кордис.
-- Хорошо, -- сдался он наконец, -- наверное, ты права, покажу. Только вот есть еще одно важное и, может быть, не менее срочное дело. Я должен передать Наире Миринино наследство. Если ты помнишь, мы обязались это сделать, как только она сможет находить и проходить "щели".
Он повернулся к Наире.
-- Бабушка ничего тебе об этом не говорила?
Наира в недоумении приподняла брови, задумалась.
-- Она в последние дни говорила, что мне что-то передадут, проводят... но я ничего тогда не поняла.
Канингем рассказал.
-- У Мирины здесь было место (оно и сейчас, конечно, есть), где она хранила свои книги, записи, некоторые талисманы, карты и разные другие полезные магу вещи. Место это -- пещера. Туда ведет одна-единственная "щель", и сторожит эти сокровища дракон, вернее дракониха, Хойра. Я, как душеприказчик Мирины, должен тебя ей представить и все это хозяйство передать.
-- Ну хорошо, ты можешь передать Наире наследство, -- распорядилась Кордис. -- Отправляйтесь к Хойре, а Дариан покажет Лиссе портал, а она потом как-нибудь сводит туда Наиру. И не забудьте, скоро в Ойрине у Лестрины будет совет, и вы оба должны там быть.
-- А ты?
-- А я останусь здесь. Не забывай, у меня сейчас куча учениц и учеников, да и при доме должен оставаться хоть кто-то, у кого есть голова на плечах. А сейчас я иду в баню, пока астианская команда не истратила всю горячую воду. Девушки, а вы что сидите? Неужели вы мне даже спинку не потрете?
Это она говорила уже на пороге и договаривала в коридоре, грохоча каблуками сапог. Впрочем, они прекрасно ее слышали, потому что, вовсе не собираясь следовать ее указаниям, они непонятно как вовлеклись все же в ее стремительное движение и, досадуя на себя, все-таки делали то, что хотела эта чертова женщина.
Вечером, когда после бани за таким большим и уютным столом на кухне они все вместе пили чай с вареньем и маковыми кренделями, Лиску терзал один нешуточный вопрос: как суметь второй уже раз за неделю оставить дома Руша? После их последнего приключения он очень долго обижался, а теперь просто не отходил от нее ни на шаг и позволял закрывать перед собой дверь в исключительно интимных ситуациях -- вроде бани например. Тащить же его за собой через порталы и "щели" -- такая мысль, будь она чуточку поумнее, даже в голову бы не пришла. Как бы суметь его оставить? Разве что Фрадину попросить.
Девочка удивительно легко располагала к себе всех животных, которые жили в доме (кроме, наверное, козы, но это шишелево отродье не в счет). Ее хорошо приняли лошади, давались в руки голуби, жившие на чердаке под самой крышей, к ней благосклонно подходила до ужаса важная со всеми Глафира. Явившаяся невесть откуда местная кошка (она точно была здешняя, Канингем подтвердил, только подолгу пропадала) поселилась у Фрадины в комнате и уже целых три дня никуда не исчезала. Руш тоже, похоже, с удовольствием составлял ей компанию...
Перед тем как ложиться спать Лисса заглянула к Фрадине, чтобы пожелать ей спокойной ночи.
А утром как-то так получилось, что, как раз когда Лиска собиралась уже выйти из комнаты, Фрадина на кухне села завтракать и тюкнула вареным яйцом по столу. Рушка тут же ринулся проверить, не упало ли что-нибудь на пол. Ведь если упало, то Фрадина -- девочка воспитанная, она с пола есть не будет, а он бы мог помочь прибраться. Пока он проверял и заодно угощался, прошло совсем немного времени, но дверь за Лиской уже закрылась. Она ушла без него, и если бы он умел думать, то должен был бы понять, что сам в этом виноват. Поэтому он, не думая, просто обиделся. Лиска, конечно же, чувствовала себя предательницей, но что делать, ведь там, куда они отправятся, действительно опасно...
Гл. 12
Они стояли на ветру, на маленьком плоском пятачке в самой седловине горного перевала. Слева и справа недвижными величественными часовыми застыли неприступные вершины. А перед ними, так же, как и сзади, решительно уходили вниз крутые каменистые склоны. Под ногами раскинулись горные хребты, скалы. Кое-где виднелись багряные макушки отдельных самых смелых, забравшихся на кручи деревьев. А дальше, впереди -- долины и долинки, объятые рыжим осенним пламенем, застывшим в холодном и ясном до головокружения воздухе. Необъятное и безмятежное чистое утреннее небо было сейчас раскрыто до самой последней, откровенной и недостижимой своей глубины. И на душе от этого было сразу и счастливо, и тревожно.
Далеко позади осталась незримая линия между Уйруном и Кареглазой, которую им с Наирой до сегодняшнего дня не дозволялось самостоятельно пересекать. А далеко-далеко впереди, где-то там, за синими горами, была Астиана.
Хрустнул камешек под копытом коня. Лиска, взволнованная и очарованная дивной картиной, повернулась к Дариану. Ветер откинул со лба его светлые волосы. Он, слегка щурясь на солнце, разглядывал что-то далеко впереди. Разглядывал с явным удовольствием, узнавая места, где не раз уже бывал. За то время, которое они были знакомы, она не раз видела его человеком смелым и не теряющимся в самых замысловатых ситуациях. И при этом в легких чертах его лица не было ни жесткой решительности, ни грубоватой мужественности, которые вроде бы должны быть присущи натурам героического склада... Впрочем, все это не имело ровно никакого значения, поскольку для Лиски он был в первую очередь замечательный учитель, терпеливый и внимательный, и надежный друг, а сейчас еще и проводник.
Она сосредоточилась, стараясь не пропустить ничего из объяснений.
-- Сейчас прямо отсюда мы ныряем еще в один портал. Ты его видишь?
Она пригляделась.
-- Да, прямо перед нами.
-- Открывать будешь ты. Сама. Только не торопись. Сначала все выслушай, приготовься. Сразу, как только откроешь, прямо под ногами будет пропасть, глубокая, но в ширину достаточно будет одного шага, чтобы оказаться на той стороне. Шаг этот нужно будет сделать решительно и быстро, если там не окажется ничего опасного. Если окажется, придется немедленно закрыть портал. Это я сам сделаю.
-- А что там может оказаться?
-- Дракон, Шорох. Одно из самых опасных существ в Драконовых горах. Он отличается, -- Дариан задумался на секунду, -- злобностью беспримерной. Мало что в нем есть, кроме жестокости. Он нападает, чтобы гнать и терзать свою добычу ради самого мучительства. Неудивительно, что все живое этого места сторонится. И хорошо, что он сам не может его покинуть.
-- Кто же его там держит?
-- Другие драконы. Сами Драконовы горы. Считают, что ни к чему такому существу разгуливать везде, где захочется.