Я вернусь к тебе, мой дракон. И не позволю себе унывать и думать о плохом.
Бросив прощальный взгляд на Ария, я расправила крылья. Чешуйки сверкнули голубым на солнце, словно лучи их ласкали и целовали. Муж иногда говорил, что в образе дракона я похожа на дивный цветок с другого конца света, распускающийся по весне прямо в снегу. И часто, когда мы опускались на землю, он обнимал меня крылом и мысленно рассказывал сказки драконов, до которых я еще не добралась. Говорил, пригодится.
Где все это? Словно в небытие кануло. Вырвавшаяся тьма оборвала самую лучшую сказку на свете — о моем драконе.
Я взлетела, прогоняя дурные мысли, хотя они так и лезли в душу, бередили… Драконы, как я уже выяснила, еще более чуткие. Эмоции обостряются, берут вверх. Может, поэтому так часто в прошлом, еще не научившись в этой ипостаси прятать чувства, проявляя открытость и доверие, драконы становились легкой добычей людей, которые за ними охотились.
Я летела, подставив лицо и крылья ветрам, позволяя им нести меня следом за Даром, улетая все дальше от Ария.
Я потеряла счет времени. Внизу мелькали тонкие ленты рек, дикие непроходимые леса, безумное количество озер. Несколько раз мы с Даром останавливались на небольшой отдых, ненадолго превращаясь и разминая уставшие и затекшие мышцы. И снова поднимались в небо. Синее, безоблачное, точно глаза моего дракона. Я так до сих пор и не знаю, как это пространство измерить. Взмахом крыла? Дыханием? Светом, искрящимся на чешуйках? Я почти сливалась с небом, становилась его частью не только из-за голубого цвета, но и чувствуя себя драконом больше, чем человеком, по крайней мере, сейчас.
Охотиться и я, и Дар, в пути предпочитали в образе драконов. Сложно приготовить еду, не имея для этого никаких приспособлений. Да и времени было мало, мы торопились. От усталости ломило крылья, ветра казались все коварнее, а перемещаться порталами даже на небольшие расстояния не получалось. Дар боялся сбиться с пути.
Мир стал стремительно меняться к концу третьего дня. Потянуло солью, влажностью. Я никогда раньше не видела море, и когда оно внезапно, едва мы вынырнули из-за холма, появилось под крылом, чуть не растерялась.
Огромный синий, сливавшийся с небом, водный простор. Мы летели вдоль берега, и мне все чудилось, что море — оно словно живое существо, то ли шепчет о чем-то, то ли стремится меня предупредить, желая защитить, то ли просто рассказывает сказку. Сдается, ветра приносят их морю немало.
И именно оно успокоило мою душу, заставило хотя бы на время забыть о ранах на сердце, забрало печали, омывая своей волной, лаская. И окончательно примерило меня с неизбежным.
Солнце только спускалось к воде, когда Дар стал снижаться. И я, естественно, следом. На ногах мы держались с трудом. И пусть драконы выносливы и готовы к долгим и тяжелым перелетам, сил не оставалось.
— Нам туда, — указал Дар на ветхую лачужку, прятавшуюся среди скал.
Не сказал бы про нее — прошла бы мимо, не заметила. Наверняка тут какие-то чары наложены.
Я оглянулась на плещущееся море и отправилась за молчаливым, словно растерявшим в пути все свое ехидство, Даром.
Входная дверь слегка покосилась и почему-то была прикрыта рыболовными сетями. Дар вздохнул и постучался.
— Входите, — раздался хриплый женский голос.
Я нырнула вслед за Даром в обветшалый домик, оказываясь в небольшой, освещенной обычными восковыми свечами, которыми мы и в замке-то не пользовались, лишь магическими огнями, комнате. В углу — печь, накрытая разноцветными лоскутными одеялами. Рядом с ней — деревянная лавка с оставленными сетями. Их явно чинили, так как швейные принадлежности лежали в небольшой корзинке на деревянном, покрытом длинными плетеными ковриками полу. Тут же находились кровать и шкаф, а у противоположной стены — обеденный стол и многочисленные полки, заставленные разными банками с непонятными эликсирами и порошками. Уж сколько я навидалась их у Дара и Ария, не счесть. И казалось бы, ничем меня уже не удивить, да только ошиблась. Единственное окно было занавешено белыми занавесками, которые как-то не вписывались в простое убранство дома.
— А где…
— Урсула, покажись!
— Испугается меня твоя дева, — ответил неизвестный голос.
— Она не моя. Это Элла, жена Ария. Тоже дракон, кстати.
Воздух неожиданно колыхнулся, ветер взметнул занавески и исчез, а посреди комнаты оказалась женщина. Волосы белые, словно снег, собранные в сложную прическу, закрепленную многочисленными шпильками с жемчужинами на конце. Лицо бледное, какое-то угловато-острое. А глаза — что море. Цвет меняется каждое мгновение, переливается оттенками. Фигура ладная, стройная, изящная.
И что эта красавица забыла на одиноком морском берегу?
— А чего я должна испугаться? — осторожно спросила у Дара.
Он сжал мою ладонь и тихо пояснил.
— Это дух моря, Элла. И сила у нее такая…
— Правда? — поразилась я, ничего в плане магии не чувствуя, даже отголоска. Но вот легкое любопытство явно испытывала.
Раньше я думала, духи, как и эльфы с гномами, людские выдумки, но влюбившись в дракона, познакомившись с представителями разных народов, удивляться многим вещам перестала.
— То есть вы можете бури создавать? Ветра призывать? И жемчуг, настоящий русалочий жемчуг, рожденный из слез, о котором я столько читала и слышала, тоже видели?
Урсула, кажется, удивилась тому, что ее не испугались. Рассмеялась звонко, радостно. И будто море отозвалось на ее веселье, ударило волной о берег, донесло до нас свой рокот.
— Откуда ее такую Арий взял?
— Извините, если я не то сказала… У меня дар, с камнями связанный, поэтому…
Я развела руками и окончательно смутилась.
— Арий-то сам где?
— Беда у нас случилась, Урсула, — заметил Дар.
Девушка кивнула, словно другого и не ожидала.
— Садитесь, я накрою на стол. Поужинаем и расскажете.
Потом Урсула посмотрела на меня, пронзая взглядом, будто в душу проникая, подошла к полке и сунула в руки пузырек с каким-то снадобьем.
— Выпей. Легче станет. Силы тебе пригодятся.
— А это что?
— Настойка бодрости, — ответил, опередив девушку, Дар. — Ингредиенты редкие. Я такую и не варил никогда. И лишь раз видел.
И так красноречиво на Урсулу посмотрел, давая понять, что именно она и поделилась когда-то с ним эликсиром, который я держала сейчас в руках.
Я сделала глоток, ощущая мед и травы, протянула дракону.
— Ты что, это все тебе, Элла, — попробовал отказаться он.
— Пей, говорю. Одной мне не справиться.
Урсула, давно ушедшая в угол и гремевшая посудой, не обращала на нас никакого внимания. Дар попытался посопротивляться, но из этого ничего не вышло. Я умела настоять на своем. Вздохнул и допил.
На ужин была запеченная в каких-то неизвестных мне листьях рыба и травяной напиток, к которому Урсула достала сладкие лепешки, обсыпанные зернами. Дар, закончившийся с едой раньше меня, принялся за рассказ. Девушка слушала молча, не перебивая и ничего не уточняя.
— Помочь сможешь? — поинтересовался он, когда рассказ о нашей беде закончился.
— Я знаю, что за камни были в тех древних амулетах, — тихо и не сказала, а словно пропела она. — И знаю, где их добыть.
— Вопрос в цене? — серьезно уточнил Дар.
Девушка кивнула. Дракон перевел взгляд на меня, так и не решившуюся задать ни единого вопроса.
— За свою помощь я возьму немного. И ничего бы не попросила, драконы когда-то спасли мне жизнь, да только сила требует, бушует… Элла сказала, что владеет магией камня. Приведет в порядок мой жемчуг с ожерелья, так и быть, подарю русалочий камень, способный открыть проход в Великую долину, что у заброшенного города. А вот там… Просто так не отыскать то, что ищите. Много смельчаков отправлялось в те места, да мало кто вернулся. Море… оно испытывает душу, проникает в самые тайные уголки.
— У нас не осталось выхода, Урсула. Не добудем мы эти камни… у Ария нет и шанса выжить.
Урсула кивнула, задумалась, а потом тихо, едва слышно, сказала:
— Осмелюсь дать тебе совет, Дар. Раньше те артефакты представляли собой единое целое. Камни в них состыковывались, наполнялись силой и представляли собой один единый магический предмет — Драконий цветок.
Я с трудом сдержала удивленный возглас. Знала ведь об этой вещи, читала сказки драконов, но и в голову не пришло, что они настолько правдивы.
Дар хмурился, что-то прикидывал. Я его, после того как Арий попал в беду, совсем не узнавала.
— То есть нам нужно найти лепестки этого самого цветка? — не удержалась я от вопроса, который так и вертелся на языке.
— Да, Элла. И сделать так, чтобы они были не просто камнем, а ожили. Большего я тебе сказать не могу. Но сейчас все в твоих руках.