— Бежим! — закричала уже в человеческом теле рыжеволосая красавица.
Они выбежали из тоннеля. А там всё окружающее пространство тонуло в мягком молочном сиянии. На прекрасных деревцах шныряли разноцветные птицы и, как ни в чём не бывало, гулял народ. Они не знали, что у них под боком, в мрачных недрах тоннелей, поселилась нечисть.
— Подъём! — в голове словно рванул фугас.
Кирилл подлетел вместе со всеми. Между кроватями уже прохаживались сержанты и всех энергично подгоняли.
— Строиться, воины!!!
Новобранцы поспешно заняли место в строю. Из кабинета вышел грузный прапорщик. Старший сержант, чеканя шаг, подошёл к нему с докладом. Тот со скучающим видом выслушал. Затем подошёл к призывникам. Остановился и из-под нависших бровей сурово глянул на притихших новобранцев.
— Вещи сдать в каптёрку. Там же подберёте себе форму. В темпе! — его трубный голос вселил страх. — Полвосьмого всем построиться на завтрак! — с этими словами он потерял ко всем интерес. Грузно переваливаясь с ноги на ногу, он ушёл в кабинет.
У каптёрки суета. Нерусский парень, сержанты его называли не иначе как Мурсал Асварович, принимал вещи и тут же выдавал форму. Его голова была похожа на чугунный казан, брови густые и чёрные, а тело крепкое и внушительные мышцы перекатывались под выцветшей гимнастёркой. Он был похож на боксёра, а может на борца. Хотя нет, он точно боксёр, нос был характерно расплющен.
Вот сейчас все наденут форму, пришьют голубые погоны, пилотки задвинут на лоб и станут новобранцы бравыми солдатами. Всех посещали одинаковые мысли. Но не тут-то было. Оказывается, у всех без исключения форма была не по размеру и вследствие этому она несуразно болталась. Вид был комичным и жалким. Кирилл посмотрел в зеркало, но себе не понравился, пугало пугалом. От отвращений хотелось плюнуть. Новобранцы одели ремни из кожзама, но Кирилл застегнул на своей талии кожаный, его ночной трофей. Он заметил, что у всех старослужащих именно такие ремни. А так же ему достались сапоги старослужащего, ушедшего на дембель. Эти сапожки были мягкими, голенище гармошкой, каблуки высокие. Хоть в этом повезло!
Все, кто приоделся, вышли на плац перед казармой и сразу собрались в курилке, а Кирилл принялся ходить вокруг с видом стороннего наблюдателя.
Не прошла и минута, как к нему подошли несколько старослужащих:
— Не фига ж себе воин! Откуда ремень?
— «Дед» дал, — Кирилл решил не влезать в подробности.
— Раз «дед», ладно, носи. А сапоги разгладить, каблуки срезать! Понял, дух?
— Разглажу, срежу, — недовольно буркнул парень.
— Бегом!!!
Остаток времени Кирилл лихорадочно выглаживал голенище утюгом, но складки, так любовно сделанные дембелем, совсем не хотели исчезать.
Завтрак в столовой проходил в полном молчании. Каша была мерзкой, приправленная жирным комбижиром, мало кто её доел, а сержант посмеивались:
— Что, воины, домашние пирожки ещё не переварили? Ничего, скоро будете её так жрать, как чёрную икру на бутерброде.
Новобранцы зло покосились на него. Он же сытый и здоровый кашу не ел. Нехотя намазал на хлеб масло, один раз куснул и бросил в тарелку.
— Закончили приём пищи! Строиться! — рявкнул он.
Полк, в который Кирилл попал, оказался учебным. В нем готовили спецов по обслуживанию радиорелейных станций. Самолёты летали где-то далеко и их даже не было слышно. Все оказались обычными связистами, но с голубыми погонами.
Каждый день гоняли. Бег, подтягивание, снова бег. Отжимание от пола. Качание пресса и прочее. Народ «сдыхал» от таких нагрузок, но Кириллу наоборот их не хватало, он даже начал полнеть.
В один из дней, набравшись наглости, он подошёл к командиру роты, к тому капитану с дерзкими усиками, что «купил» его за бутылку водки.
— Разрешите, товарищ капитан!
Офицер оторвался от стола и с удивлением спросил:
— Чего надо, рядовой Панкратьев?
Кирилла покоробило от этой фамилии, но уже почти привык.
— Можно мне…
— Можно обоср. ться, — насмешливо перебил он.
— Извините. Разрешите обратиться? — поправился Кирилл.
— Обращайся.
— Разрешите тренироваться индивидуально.
— Что так? — он с интересом посмотрел на молодого парня.
— Жирею. Нагрузок не хватает, — Кирилл опустил глаза в пол.
Капитан медленно встал, подошёл и посмотрел в глаза, Кирилл взгляд не отвёл.
— Однако, — офицер пожевал губы, — все бойцы загибаются, а этот… жиреет. Прапорщик Бондар! — зычно позвал он старшину роты.
Тот зашёл, как всегда большой и сильный. Глаза навыкате, шея покрыта испариной, кулаки, как и прежде, давили воздух.