Глава 4
ХАЙ — ОН И В ДРУГОМ МИРЕ ХАЙ
Черноволосая эльфийка, даже в доспехах умудряясь оставаться грациозной, опустилась на колени возле все еще балластящейся командирши и принялась молча раскачиваться взад-вперед. Я же только в этот момент обратил внимание, что неведомо чем контуженная вполне блондинистая особа. Встречал уже таких. Куда бы деться — «я пришла, склонитесь, черви». Именно про таких говорят: «Раздайся, грязь, — оно плывет». Сейчас белобрысая отсутствовала в этом мире. А вот почему — знала ее напарница, но рассказывать не спешила. И вообще как-то странно она себя повела, эта Валария — словно мешком пустым ушибли из-за кривого угла да наискосок.
Стоило шевельнуться, стряхивая с лысой макушки капли воды, как эльфа испуганно зыркнула в мою сторону и притихла. Как-то неуютно чувствовать себя чудовищем, особенно в глазах такой красотки. Я как можно строже сказал:
— Рассказывай!
Не надеялся, конечно, на нормальную реакцию после всего, но чем черт ведьму не приголубит… Валария бросила еще один взгляд на дрыхнущую лендерру, вздохнула и ответила:
— Уже совсем ночь, ренгехай. Не лучше ли будет отправиться в ваш даракаль? Там мы спрячемся от Вечного Дождя, и я смогу в спокойной обстановке все рассказать.
Она мне еще и условия будет ставить! Я совсем обнаглел, поймав словечко «ваш», и распорядился:
— По дороге расскажешь, что успеешь. Долго ехать?
— Меньше часа, ренгехай, — приободрилась эльфа, сверкая черными глазищами.
Она поднялась с травы и отдала громкую лающую команду. Два крылатых пса тут же прекратили изображать статуи и подбежали. При этом они явно сторонились моей персоны, но Валария лишь прикрикнула на псин, заставив одну из них принять меня в качестве седока, в довесок к тушке ее любимой хозяйки. А потом был долгий путь под струями дождя, пологом леса и тремя бледными светилами за серой пеленой в небе. Валария рассказала за время пути много интересного.
В здешнем обществе оказалась строгая кастовая социальная система. В самом низу пребывают ло — крестьяне, бродяги, певцы и всякие низшие рабы. Канло, например, означает бродячего батрака, нанимающегося на поденную работу, где найдет. Варло — крестьянин, быдло — нищеброд… Над последним я поржал. Странными путями ходят слова по мирам. И ведь правильное значение, надо же. Средняя каста, мид — это ремесленники, рабы над рабами, купцы низких гильдий, наемники, ученики и адепты местных школ магических сил. Много кого. И высшая каста — хай. Эти поголовно наделены магическими силами и знаниями. Аристократы, высшие маги, ученые всех мастей, одним словом — хозяева. Но именно в этой касте есть свои внутренние градации. Услышав, как называются элитные воины, низ высшей касты, я чуть не рухнул с гарва (так назывались эти пресловутые собачки, на которых мы ехали). Просто не поверил своим ушам. Урукхай! Элитный воин Ламары, одной из самых больших стран на континенте Каван. Чуть выше урукхаев идут, пардон, хайло. Вот уж иначе не скажешь! Это прислуга в домах знати, простые ученые, администраторы. Они вроде бы тоже хозяева, но мелкие, как посредники между нехозяевами и хаями.
Над хайло стоят хаймид — все маги, кроме тех, кто является хаем по рождению или главенству в магическом ордене или школе. Еще выше как раз гехай, то есть и я тоже. Буквально это означает «под старшим». Буквально это и понимается, как объяснила Валария. Подстилка — она и в Африке подстилка. Аккумулятор, батарейка, ходячий НЗ, мать их за ногу и кашалоту в глотку… Назначение у гехаев одно-единственное: тебя отлюбили, ну или изощренно поколотили — от тебя подзарядились. На самом деле весьма почетная обязанность, попыталась внушить мне чернявая. Существа-батарейки на просторах Кавана большая редкость. Так что мне стало понятно, с чего вдруг янтарноглазая так разошлась. Запечатление она хотела произвести, ничего личного. Чтобы никто другой не смог воспользоваться мной в своих целях. Но, судя по взглядам Валарии, все пошло не так, как надо (с их точки зрения, мне-то все зашибись). И самое главное — в этом странном мире верховодят женщины. У мужчин роль только одна — ублажать, прислуживать и терпеть. От одной мысли стать постельным рабом или там слугой такой вот женщины, как блондинка с янтарными глазами, мне поплохело. Мне и вначале-то не понравилось, куда попал, а теперь вообще остро захотелось обратно, в родную квартирку, на привычную работу, на набившие оскомину серые улицы. Матриархат во всей дурной красе. Женщины во главе всего: в армии, во власти, в доме, на улице… Кланяйся и не смотри в глаза, а то огребешь. И подчиняйся, подчиняйся, подчиняйся! Только я мог так влипнуть. Новое тело, бледное и немощное, также оптимизма не добавляло.