— Если решишь верно, получишь приз, — сказал Гриффин.
— Какой приз?
— Вот тогда и узнаешь.
С тех пор, выходя из старого Пасторского дома, Эффи каждый раз останавливалась под выключателями и пыталась разгадать головоломку. Ответ все не находился. Эффи терпеть не могла сдаваться. Она просила дедушку дать подсказку, но он ни разу не пошел ей навстречу. Вместо этого в перерывах между ее переводами подкидывал ей новые задачи на магическое мышление. Некоторые были похожи на шутки или загадки.
— Например, — сказал ей Гриффин за пару недель до поступления в школу Тузиталы, — представь, что человек не очень сильно бросает мяч, и вдруг мяч меняет направление и возвращается к нему в руки. Он не ударяется о стену или обо что-то другое, нет ни нитки, ни веревки, которая его притягивает. Как это возможно без магии?
Эффи думала целый день, и все-таки сдалась.
— Скажи ответ, дедушка! — взмолилась она уже перед самым уходом домой на ночь.
— Он бросил мячик вверх, детка.
Эффи расхохоталась. Ну, конечно! Вот это шутка!
Но дед не смеялся.
— Ты должна ухватить алгоритм прежде, чем подступишься хотя бы к азам магии, — сказал он. — Ты должна научиться думать. А времени у нас, кажется, не так уж много.
— Ты о чем? Почему времени не много?
Но дедушка не ответил.
3
В тот октябрьский понедельник Эффи утром не пришла в школу из-за того, что случилось в предыдущую среду. Отец Эффи, Оруэлл Форзац, как обычно, заехал за ней домой к деду, но не стал ждать в машине, а одолел два пролета и поднялся в квартиру Гриффина.
Эффи отослали в библиотеку «заниматься», но она болталась в коридоре, пытаясь подслушать разговор. Она чувствовала: что-то происходит. За неделю до этого Гриффин неожиданно пропал на три дня, так что ей после школы приходилось возвращаться прямо домой и, вместо того, чтобы заниматься с дедом, помогать мачехе Кайт нянчить маленькую сестричку Луну.
Оруэлл Форзац носил когда-то золотой шелковый галстук-бабочку и кружил мать Эффи в вальсе по тесной кухне под песни на забытых языках, которые он когда-то преподавал. Но не прошло и двух лет после исчезновения Аврелии, а он уже начал встречаться с Кайт. Потом в университете изменились порядки, его повысили в должности, а это означало темный костюм, часто с именной табличкой, и поездки на конференции по таким темам, как «Условия обучения в реале» и «Возвращаясь к перу и бумаге».
— Опять то же самое, — говорил отец в ту среду. — Мне написала твоя дурацкая группа Меча и Колдовства. Якобы ты обучаешь их «запретным вещам». Не знаю, что это должно означать, но в любом случае прошу прекратить.
Гриффин долго молчал.
Потом сказал:
— Они не правы.
— Мне все равно, — возразил Оруэлл. — Я просто прошу тебя прекратить.
— Ты никогда не верил в Иномирье, — сказал Гриффин. — И ты считаешь гильдейское управление просто сложной игрой. Хорошо. Предположим. Тогда что тебе за дело, чему я учу? Какая разница, что они скажут?
— Опасным может быть и то, чего не существует, — напомнил Оруэлл.
— Верно, — тихо согласился Гриффин. — Но я всего лишь прошу тебя мне поверить. Я не иду против Гильдии. Эффи ничего не грозит. По крайней мере не больше, чем каждому в нынешнем мире.
В комнате долго было тихо.
— Никогда не понимал, куда на самом деле пропадает Аврелия, когда уходит, по её словам, в «Иномирье», — заговорил Оруэлл. — Но уверен, что все было намного ближе к реальности, чем её выдумки. Собственно, я уверен, что она просто связалась с другим мужчиной, возможно, из этой нелепой «Гильдии». Да, знаю, ты веришь в магию. И, может быть, иногда она работает — эффект плацебо, или… Слушай, я не законченный циник. Конечно, Аврелия хотела, чтобы я во все это поверил, но я так и не смог. Не в той мере, о которой она говорила.
Эффи услышала шаги: наверно, её отец расхаживал по комнате. И продолжал говорить.
— И я не знаю, где теперь Аврелия. Я смирился с её уходом. Возможно, она умерла или живет с другим. Сказать по правде, не знаю, что лучше. Но дочери я не позволю связываться с людьми, которые испортили её мать. В этом мире полно чудаков, психов, отребья. Мне это не нравится. Ты меня понимаешь?
Гриффин вздохнул так громко, что Эффи услышала из коридора.
— Послушай, — начал он. — Дибери… они…
Оруэлл громко выругался. Судя по звуку, налетел на что-то, может быть, на стенку. Несколько тихих слов Эффи не расслышала. Потом он воскликнул:
— Не желаю слышать о ДИБЕРИ! Они НЕ существуют! Я уже говорил, что…
— Ну тогда тебе не понять, что происходит, — холодно ответил Гриффин.