Король вернулся за стол и подпёр голову кулаком, погрузившись в меланхолию.
Воцарилась тишина.
— Прошу прощения, — пробормотал через некоторое время Бергер, — я…
— Не надо слов, — оборвал его монарх. — Вернёмся к делу.
К Таре Первому вернулся его боевой настрой, что успокоило присутствующих сильнее любого препарата.
— Так всё-таки: чем вызвана неудача со Сказочными драконами?
— Противник оказался сильнее нашего отряда, — ответил Бергер.
— Сильнее шести полностью укомплектованных десантных вертолётов с дополнительными системами оружия?
В голосе короля снова прорезались интонации удивления.
— Их там было несколько десятков, — проворчал Бергер, — и как минимум половина из них — взрослые. То есть по меньшей мере десятиметровой длины и с разрушительном силой истребителя. Мы были бессильны.
— Допустим. Ладно, чёрт с ними, со Сказочными драконами. А с «метро»-то почему не получилось?
— Саботаж, — выплюнул Бергер одно-единственное слово.
— Да неужели? — Король опять выглядел озадаченным.
— Залезли, значит, в «метро», проехали с тысячу километров, вступили в битву с драконниками… и покатили обратно! Им, видите ли, надоело воевать!
— О… интересно.
Таре поднялся с кресла и принялся ходить по конференц-залу.
— Слушайте, а может, нам и не воевать с драконниками, а? — спросил он.
— Ну… Население Королевства может неадекватно на это отреагировать… — осторожно возразил Штинк.
— Отлично! Проведём референдум, и я подчинюсь мнению большинства. Всё-таки и в абсолютной монархии должно быть немного демократии. — С этими словами король вновь занял своё место за столом.
— Господин Асмундсен, — обратился он у главному учёному, — а что, в Евразии нет больше Сказочных драконов, кроме как в той пещере?
— Да есть, наверное, — ответил Асмундсен. — Если поищем, — найдём.
— Если что, Сказочные драконы живут на Урале и в Сибири, — сказал король, встал и направился к выходу.
У дверей зала он остановился, немного повернул голову и бросил через плечо, краем глаза наблюдая за присутствующими:
— Действуйте. И постарайтесь успеть до Нового года.
А затем он вышел.
Остальные переглянулись и потянулись следом за ним.
Вскоре зал опустел. Но в нём осталась атмосфера непонятной напряжённости, которая не развеялась бы даже после проветривания.
…И надо же было случиться такому, что на следующий день Вилле сам мне позвонил и попросил объяснить, куда поехала Ульяна.
— Представляешь, спускаюсь я в «метро», ну, чтобы наведаться к тебе в гости, как ты — ко мне позавчера; вижу: буквально вылетает Ульяна, замечает меня, улыбается, включает следующую движущуюся ленту, вспрыгивает на неё и уносится вдаль… И ещё с таким большим рюкзаком… ты знаешь, что всё это означает, а?
— Это наша с ней маленькая тайна, — ответил я, радуясь своей предусмотрительности. — Я обещал Ульяне не говорить тебе всю правду, пока она не вернётся, и тогда, может быть, — я позволил себе злобный смешок, — она тебе всё и расскажет.
— Да я же теперь ваш самый-пресамый… друг! — В голосе Вилле послышались нотки обиды. — Вы что, мне не доверяете?
— Доверяем, конечно, но… Тут такое дело… Ладно, давай пойдём на компромисс? Она будет звонить мне и докладывать о своих успехах, а я стану делиться информацией с тобой. Только, пожалуйста, ты-то сохраняй секретность, а? Чтобы Элиза ничего не знала…
Вилле недовольно задышал в трубку. Пришлось мне кинуть свой последний козырь:
— А вдруг вы двое — шпионы викингов, втёршиеся к нам в доверие и желающие выведать все тайны Федерации драконников? Не забывай, у нас вроде как война намечается; все секреты хороши…
— Как можно! — возмущённо воскликнул Вилле и, судя по всему, бросил трубку. Но уже через секунду позвонил вновь.
— Я согласен на компромисс, — сказал он после того, как я нажал сенсорную кнопку ответа на дисплее драконофона. — Я понимаю тебя; все меры предосторожности в данный момент оправданны. Только вот я не шпион. И Элиза — тоже.