- Да вы же меня убьёте ненароком, - возразил Филипп, с опасением следя за тем, как меч Ричарда со свистом рассекает воздух.
- Ну так не этим же. Найдем две ровных палки...
- Нет уж. Меня и без тренировок с вами достаточно колотили палкой, - проворчал Филипп. Но потом, видимо, вспомнил, что Ричард тут совершенно ни при чем, и примирительно добавил - Вы только не обижайтесь, сэр. Может быть, как-нибудь потом...
Ричард прикусил губу. Он и не обижался. Ему было стыдно. Как будто бы произошедшее с Филиппом было и его виной.
- Больше тебя никто не посмеет бить. Я обещаю, - мрачно сказал он.
И, позабыв усталость, вернулся к своему бесконечному воображаемому поединку.
Еще через пару дней Ричард решил, что у Гильома с Освальдом было уже достаточно времени на то, чтобы сделать свой следующий ход, и что недурно было бы узнать, что именно они задумали. План у Ричарда был простой – они спустятся в долину, он поговорит с кем-то из местных пастухов, и убедит его – конечно, не задаром – отнести домой письмо для Невилла, а еще лучше – Алисон, и принести ему ответ. Из этого ответа он узнает, написал ли Освальд тетушке Эмилии. Если старый мерзавец в самом деле собирается пожаловаться королю на то, что странствующий рыцарь Ричард Эйсли укрывает беглого преступника, ему придется известить Эмилию – иначе вся округа скажет, что лорд Освальд никого не в грош не ставит и не уважает собственных соседей. Так что связаться с домашними было необходимо. Если очень повезет, то он даже узнает, что поделывает второй его недоброжелатель – сэр Гильом. Навряд ли он, конечно, уже встал с постели, хотя с таким человеком, как Железная Рука, никогда нельзя быть ни в чем полностью уверенным.
Ричард изложил свои соображения Филиппу, а закончил так :
- Не хочу надолго бросать вас с Ригелем одних. Пойдем в долину вместе, а когда доберемся до края пустошей, разобьем новый лагерь. Ты присмотришь за Ригелем, а я пойду в деревню. А чтобы не вызвать лишних подозрений, поменяемся одеждой. Если кто-то от лорда Освальда заезжал в деревни под холмом, он описал им странствующего рыцаря и с ним – крестьянина вроде тебя. Значит, бродяга с моей внешностью никого не насторожит.
- Бродяга с вашей внешностью насторожит кого угодно! - возразил Филипп. - Не говоря уже о том, что мои вещи на вас в жизни не налезут.
- Ничего, как-нибудь втиснусь. Если что, то можно распороть и чуточку надставить тканью из моей нижней рубашки.
Филипп изумленно вытаращил на него глаза.
- Так вы что, и шить тоже умеете?!
Ричард рассмеялся.
- Вообще-то, не умею. Но не думаю, что это очень сложно. Особенно если нужно выдать себя за бродягу. Вряд ли кто-то ждёт, что человек в отрепьях будет выглядеть так, как будто его обшивал портной из замка.
- А иголки, нитки?..
- Ерунда! Иголку можно сделать хоть из рыбьей кости, а ниток надергать из плаща.
- И будете выглядеть, как пугало.
- Отлично! Это нам и нужно.
Откровенно говоря, на этот раз Ричард в своем извечном оптимизме переоценил свои возможности. То, что у них получилось в результате, постыдился бы надеть даже бродяга. Если жуткая рубашка вообще не расползлась по швам, то только потому, что Филипп под конец забрал у Ричарда иголку, и, несмотря на весь свой скепсис, сумел наложить хоть и уродливые, но хотя бы мелкие и прочные швы. Единственная радость - в первый раз справившись с чем-то лучше своего "учителя", Филипп пришел в отличное расположение духа и даже не стал комментировать его кошмарный внешний вид.
Покинув лагерь, они дошли до границы пустошей, а дальше Ричард, как он и задумал, двинулся один. Через пару часов он дошел до пастушьей хижины, неподалеку от которой паслось с полсотни рыжевато-белых заросших овец и сидел на земле пастух. Услышав шаги Ричарда, он испуганно обернулся.
- Добрый день, - сказал Ричард, остановившись и давая сидящему на земле мужчине возможность рассмотреть его и убедиться, что он безоружен и не замышляет ничего дурного. - …и приятной вам трапезы, - добавил он, заметив, что пастух расстелил на земле полотняную салфетку и выложил на нее домашний хлеб, овечий сыр, фляжку с водой и горсть изюма.
Но, похоже, его любезный тон и дружелюбная улыбка сыграли с Ричардом злую шутку, убедив старого пастуха, что он надеется что-то у него выпросить.
- Чего тебе? – с досадой спросил тот, окинув взглядом его жуткую одежду. – И как только парню вроде тебя не стыдно попрошайничать? Такой здоровый лоб, что мог бы мельничные жернова таскать, а вместо этого решил бродяжничать и побираться!