Изредка устраивали вялую перестрелку лучники, однако больше лежали с больным брюхом. Лагерь быстро превратил окрестности в огромный туалет и прачечную. Весь город стирался в реке, туда же красильня спускала всяческие отходы, а рыцарский лагерь стоял ниже по течению. К исходу третьей недели осады, понятное дело пившие воду слуги полегли с животами, только наёмники побогаче – питавшиеся пивным супом и сами рыцари, в рот ничего слабее вина не бравшие чувствовали себя сносно. Даже лошади нажрались немного подгнившего овса, от вороватых торговцев, сбывших его за бесценок и многие околели. Лагерь представлял собой поминутно скидывающих портки наёмников, слабившихся прямо в проходах между палатками. Их могли гонять командиры, а могли пристроиться рядом, страдая животом неимоверно. Из города я отправлял в лагерь хорошего лекаря, герцогский цирюльник умел только зубы удалять, да кровь пускать. Надо сказать, лекарь делал хорошие деньги во вражеском лагере, благо недостатка в пациентах не было. Герцогские войска были весьма зажиточными, с другой стороны, как любое рыцарское войско своевольное, неопрятное и быстро приходящее в полную небоеготовность при длительных осадах. Хорошо, упаси Святая Клотильда, чумы или холеры не приключалось давно в наших краях. Мы с его светлостью, когда воевать ездили завсегда слушали нашего учёного лекаря, вытащившего его светлость с того света не раз: нижнюю одёжу как положено рыцарям стирать еженедельно, самому мыться в реке, а то и ванну принять не лишнее, воду не пить или вином разбавлять, а лучше и похлёбки в походе на пиве готовить. Стричься коротко, блох в поддоспешнике не разводить, бороду носить короткую или вовсе брить, маркитанток полковых не пользовать, ноги держать в тепле, а чресла гульфиком прикрывать, от холода или удара какого. Гульфик вообще способная вещица – и достоинства подчеркнёт и монету хранить завсегда там сподручно. Поэтому у его светлости в походе войска аки мухи не помирали, всегда свежие были, есть чему поучиться, италийские книги про войну вообще толково пишут – выполняй только и победишь и живой останешься и с добычей. У герцога Этьенского видать с книгами италийскими было туго – вся армия к вечеру находилась в состоянии деревенского пьяницы.
– Ну, поглядите на этих вояк, – ткнул пальцем Гонсало в мочившихся, еле стоявших на ногах осаждавших, держащихся друг за друга, – дозволте ночью сделать вылазку, я половину лагеря с дюжиной бойцов перережу, пока хватятся, а потом спохватившихся гранатами закидаю.
– Давай подождём, – зевнул я, глядя как вояки зигзагами идут к лагерю, прикладываясь к мехам и подбирая упавших, – может им надоест или вовсе перемрут от поноса.
– Тогда надо запретить им вино продавать и хорошую еду, – вздохнул Гонсало, – они питаются лучше горожан, многие уже ворчат, что лучшая рыба и мясо уходят рыцарям, конечно, всего хватает и прибыль немалая, но захотел дичи, а лесники говорят всё на корню рыцари скупили.
– Будет недовольство в городе, сигнализируй, – кивнул я, – а пока будем играть в эту странную игру.
– С перебежчиками что делать? – спросил Гонсало, – есть даже два рыцаря, средней руки, а больше стрелки, да пикинёры.
– Если годные, записывай в отряд, только смотри, чтобы к пороховым погребам и пушкам касательства не имели, – сказал я, – мало ли, удумают.
– Пушкари живут отдельно, пороха в их ведении, – покачал головой Гонсало, – эти-то пушкарей не жалуют, видал только одного, он с бомбардой возился.
В принципе жизни города присутствие герцогской осады практически не мешало, герцог вешал мародёров, поэтому окрестные хутора жили в относительном спокойствии, разбойники и волки им досаждали намного больше, чем герцогские войска. Опять же дракон приключился – герцог весьма доблестно убил тварюку, изящным копейным ударом. Дракон повадился таскать у наёмников овец – хороших овец, купленных за полновесное серебро. Чудище пытались забороть рыцари попроще, однако дракон уже был весьма взрослый, хоть красный, но огнедышащий, поэтому рыцарей в войске поубавилось. Герцог, узнав о потерях, весьма, надо сказать играя на собравшуюся публику, убил дракона точным ударом копья в сердце, как положено забарывать драконов. Видать, правда, опыта его слугам не доставало, шкуру они загубили, скелет тоже растащили собаки, в итоге подгнившую, неправильно высушенную шкуру пришлось выкинуть.