– Уехал и хорошо, – проворчал Гонсало, – все эти герцоги и графы, поначалу воюют спесиво, потом в друзья набиваются.
– А чем ещё заниматься? – хмыкнул я, – герцогов немного, все знакомы, друг у дружки сидят в темницах, выкупа дожидаются, поневоле станешь покладистым и любезным, я вообще мог половину, а то целый годовой доход его поместий требовать.
– Надо было и потребовать, – пожал Гонсало плечами, – такие выходки нужно наказывать, чтобы впредь неповадно было.
– Так де Шерентье его наказал достаточно, – сказал я, – молодой ещё, головы на плечах нет, потеряет доход, влияние, обозлится ещё, зачем мне враг при короле?
– Ох уж эти интриги, – проворчал Гонсало, – хотя трофеев взяли немало.
– Да, неожиданно Аделард навалился со своей войной, – кивнул я, – зато стало понятно, что стоит надеяться только на себя: король с герцогом не помогут.
Город всё прирастал, хотя некогда в нём жило вдвое больше народу, чем сейчас. Когда-то Сарж был огромным по здешним меркам городом, земли его светлости тогда считались окраиной. Но чума, многие годы запустения сделали его небольшим и даже заброшенным. Теперь поля были обширными, виноградники практически восстановились, а мастерские! Приводимые водой в движение механические молоты ковали сталь денно и нощно, руду подвозили непрерывно, уголь чёрной рекой попадал в кузни. Возы кож просто исчезали, превращаясь в ремни, подсумки и сёдла. Мастерские были завалены заготовками луков, арбалетов и прикладами для аркебуз, древесина сушилась, лакировалась и украшалась резьбой. Лорентин завёл собственную лабораторию, где проводил всяческие опыты с едкими веществами и порошками в стеклянных банках, периодически там что-то взрывалось и горело, но пока только сгорали брови мастера и его помощников, бывало и бороды страдали.
Посевная была в разгаре, как прискакал важный королевский гонец с письмом-приглашением на королевский турнир. Надо сказать, ехать на турнир не очень-то хотелось – мероприятие затратное, опасное и непредсказуемое. Я сопровождал его светлость на турнир лет пять назад, вылетел бедолага из седла в первом поединке, едва преломив копьё. Мы выехали тогда почти всем замком, чтобы свита была пышной, даже меня принарядили в шелк. Герцогиня достала парчовое платье с золотым шитьём! Оно было завещано ей самой королевой-матерью и стоило небольшого замка. Его светлость потратил на турнир столько золота, что даже главный приз не окупил бы затрат.
С другой стороны я скромный барон, неотёсанная деревенщина, лишь из вежливости к его светлости приглашённый на турнир, мне выступать-то необязательно. Поглазею, королю поклонюсь издали, да поеду заниматься землями. Супружница моя, уже слегка на сносях, очень заинтересовалась турниром – в их глуши турниры приключались только при коронации. Дикари. У нас королевский турнир мог приключиться от громкого чиха. Понятное дело извели на платья и накидки лье бархата и золотых галунов, наверное, целую стаю соболей и куниц. Меха привозили откуда-то с востока, меняя на аркебузы, пушнины в замке было много и любой. Я сам любил отороченные мехом плащи, было в этом что-то роскошное и варварское. Не стараясь перещеголять знать нарядами и богатством свиты, мы выехали с простым шатром, с парой оруженосцев, сокольничим и десятком рейтар.
– У нас помню тоже решили устроить турнир, – рассказывала Мария, – только рыцарей собралось едва десяток, зрителей было мало, приз тоже не бог весть какой. Не турнир, одно недоразумение, кто рабился весь, копья не ломались, дрались цельными, не составными, доспехи тоже были военными. В общем, срам один вышел, больше с турнирами не затеивались. Говорят на востоке и у сарацин вообще турниры не устраивают, как они там тренируются?
– Воюют много и часто, поэтому турниры им без надобности, – усмехнулся я, – турниры же устраивают как праздник, заодно смотр и тренировку, если воевать приходится немного, а как военная пора начинается, какие турниры и зачем?