– Вообще хорошо бы войско королевства полностью одеть в одни цвета, – сказал Гонсало, – чтобы от противника легко отличить.
– Эк ты хватанул, братец, – покачал я головой, – чтоб его светлость одел солдат в одинаковое с моими отрядами? Экая невидаль.
– Да, не подумал, рыцари обычно в свои цвета рядятся и отряды им под стать, – кивнул Гонсало, – но было бы лучше единообразие.
– Давай у себя введём, – сказал я, – всех новых определяй по отрядам, будут они «Чёрный», «Серый» и «Синий».
Конечно, столько войск содержать было бы накладно, ежели б не пристроить их служить. В округе городишки были победнее, отчего имели гарнизоны небольшие, стражу худую и вороватую, дороги вообще не охранялись, разбойнички безобразничали. Конечно, ратуши особенно платить не хотели, однако за добрый отряд или головы известных разбойников раскошеливались, хотя неохотно. Мои отряды теперь отправлялись в отдалённые городки, нанятые для стражи или обуздания разбойничьих шаек, торговцы охотно нанимали моих ребят для охраны наиболее ценных грузов. Некоторые отправлялись до моря на юге, а иные до океана на севере, наёмники из Саржа быстро стали популярны, несколько отрядов даже были наняты для небольшой италийской компании, где провели около полугода, взяли хорошую добычу и снискали славу знамёнам с драконом. Конечно, это приносило мне доход с кондотт, а солдаты не сидели без дела и получали новый опыт. Вообще, учили Гонсало и Лорентин меня: любая яблоня или меч должны приносить максимальный доход, нечего смотреть на рыцарей, считающих недостойным жить с торговли как простолюдины, а живущих только с дохода от дарованного поместья. Нужно выжимать каждое возможное су с войны, торговли, наук и всего, откуда можно получить звонкие монеты. Рыцарство с его устаревшими законами и понятиями уходит в прошлое, его сметут пики, аркебузы и бомбарды. Надо сказать, опыт осады моего замка рыцарским войском только подтверждало эти идеи: рыцари много пили, мало занимались воинской подготовкой самого войска, полагаясь на случайных наёмников и собственную лихость, отчего много раз были вырезаны голоштанными английскими лучниками и швейцарскими крестьянами.
Лорентин получил и дал мне почитать книгу, где автор вообще описывал будущие войны без рыцарей. Он предвидел, как дорогие и бесполезные рыцарские отряды падут под градом пуль, их заменит пехота, вооружённая длинными копьями и аркебузами, имеющая чёткое построение. Такую пехоту станут прикрывать лёгкие пушки, не дающие вражеской пехоте и коннице приближаться слишком близко, сметающие ядрами всё на расстоянии нескольких полётов английской стрелы. Конница станет в основном лёгкой и только небольшие отряды рейтар будут в решающий момент атаковать со своими грозными пистолетами. Автор видел будущую войну в манёвре, только в огнестрельном оружии, даже предрекал, что рукопашные могут закончиться, армии будут перестреливаться издали, что, выдавало в авторе скорее теоретика. Рукопашная была, есть и будет решающим этапом сражения, будь то рыцарское войско или любое другое, совершенство огнестрельного оружия и пушек далеко от того, чтобы надёжно перебить противника, не приближаясь к нему на ружейный выстрел. Пока бомбарды и аркебузы заметная помощь в сражении, но рукопашная будет решать всё долгие годы. Сомнительно, что дающие по дюжине осечек из трёх дюжин выстрелов аркебузы и мушкеты станут настолько совершенны в скором времени, что на них станут полагаться больше, чем на добрую пику или топорик. Хотя, нельзя не согласиться с трудами автора, заметившего, что крепости строят из-за бомбард ниже, толще, с бойницами для пушек, учитывают зоны обстрела, старые крепости укрепляют, поскольку камнями больше войска не швыряются, ядро из пушки в ворота получить можно скорее, чем таран на колёсах.
– Ты уедешь на войну? – спросила Мария, расчёсывая волосы перед дорогущим зеркалом, привезённым из Италии.
– Такова служба, – пожал я плечами, глядя на возившегося с игрушками сына, – не получится отсидеться.
– А если… – не договорила жена.
– Всякое может быть, – снова пожал я плечами и растянулся на спине, – здесь не угадать, всё в руках божьих и выучке.
– Я не смогу сохранить поместье без тебя, – сказала Мария, – нас выгонят без тебя.
– Всё продумано, – успокоил я, – братьям куплены титулы, они теперь могут наследовать мои земли, если что, даже если меня завтра убьют, ничего не изменится.
– Да что ты такое говоришь, убьют! – возмутилась супруга.
– А кто начал эту ерунду годить, – схватил я её за талию и повалил на кровать, – такая жизнь мне больше по душе, чем простолюдином.