Мы в своём лагере выспались, хорошо подкрепились кашей, благо день предстоял длинный, неизвестно когда будет обед. Война дело конечно хорошее, но питаться человеку необходимо. Выстроившись в походные колонны, мы направились к месту баталии, уже слышались барабаны англичан. Подъезжая к войскам, мы имели возможность насладиться видами страдающих поносом прямо в строю крестьян, а иной раз славных рыцарей. Гвалт стоял неимоверный, поэтому ориентировались по флагам и отмашкам помощника коннетабля. Как обещал его светлость поставил моих стрелков и лучников герцогов впереди, чтобы нас растоптали рыцари или утыкали стрелы. Сами герцоги встали с рыцарями, как велели, но приключилась свара знатных герцогов королевства, требующих поставить их вперёд, чтобы проявить доблесть и первыми убить англичан. Причём за право быть в первом ряду приключилась изрядная перепалка. Надо сказать, могли бы не драться, стрелки были готовы уступить почётное место с радостью, чтобы оседлать холмы или встать между колонн, как делали англичане, уже показавшиеся на другой стороне равнины. Их войско слаженно выходило на равнину и строилось в три колонны, а стрелки должны были следовать между ними. Перепалка закончилось посылкой к коннетаблю оруженосцев наиболее знатных герцогов, его светлость, долго совещался с королём и одобрил первую линию из рыцарей. Герцоги настаивали на собственной знатности, отчего, даже Аделард и де Сен-Поль были отправлены назад, в итоге они присоединились к своей коннице, я передал им своих бронированных рейтар. Стрелки герцогов отправились на левый холм, мои на правый, чтобы иметь возможность стрелять и начали затаскивать наверх пушки, где были удобные площадки. Наше движение осталось незамеченным его светлостью, поэтому стрелков расставили в наилучшем порядке.
Рыцарские отряды выстраивались в бестолковые порядки, бегали слуги, подносили вина, постоянно шло какое-то движение. Земля превратилась в сплошное болото, некоторые лошади с трудом выдирали копыта. Крестьянские отряды тоже бурлили: кто-то бегал отлить, иногда возникали драки, многие просто уселись на землю, кое-где уже напились до беспамятства. Англичане в это время уже приближались неспешно на расстояние выстрела, лучники несли по две охапки стрел, в каждой три дюжины. Заметив приближающихся англичан, левое крыло рыцарей атаковало без команды, увидав такое, в бой ринулись остальные, медленно двигаясь по топкой земле, о стремительной атаке можно было забыть. Англичане остановились, лучники воткнули в землю по дюжине стрел и хладнокровно ждали, пока рыцари приблизятся на расстояние гарантированного выстрела. Рыцари, покрытые уже грязью сверху до низу, медленно приближались, выдирая копыта своих лошадей: если первому ряду было ещё нормально двигаться, то пятому-шестому доставалась настоящая трясина. Лошади завязали, падали, ряды напирали, образовывалась куча из лошадей и рыцарей, старающихся поставить скакунов на ноги и самим выбраться из жидкой грязи. Его светлость наверняка представлял себе неудержимый конный натиск рыцарей сверкающих золотом, в развевающемся шёлке, однако пока было похоже на загон свиней поздней дождливой осенью.
И тут англичане по сигналу натянули тетивы своих чудовищных лонгбоу, вложив футовые стрелы и напрягая тренированные годами плечи. С непривычки такой лук может отрезать пальцы и даже сломать хребет, что уж говорить о синяках и содранной коже. Учатся английские лучники с детства, многие поколения, как говорят «хочешь выучить доброго лучника, начни учить его деда». Тут половина была потомственными лучниками в десятом поколении, может больше, они первое что помнили – как дед и отец стреляют после воскресной проповеди по «попугаю». Конечно, мальчишки хотели походить на отцов, поэтому лук им вручали едва стоять научатся, они росли с луком. Стоит ли говорить, что прошедшие не одну войну английские лучники были уверенными, обученными и хорошо оплаченными солдатами. Тысячи стрел одновременно легли на тетиву и тотчас взмыли в небо, буквально заслоняя солнце, это не выдумки досужных хронистов.
Первые стрелы ушли в воздух, но они не успели долететь, как взвились вторые и третьи. Лучники стреляли беспорядочно, даже не пытаясь давать залп, просто стрел было тысячи, свою жертву какая-нибудь найдёт. Стрелы упали в гущу наступающих рыцарей, немногие попали, ещё меньше наповал сразили рыцарей, большинство просто воткнулись в грязь. Латы рыцарей защищали от стрел, просто их было так много, что рано или поздно стрелы находили прорехи и рыцари падали с коней. Кони тоже не все имели защиту, поэтому чудовищные английские стрелы пригвождали лошадей к болотистой земле, ломая ноги всадникам, раненые лошади начинали метаться, создавая хаос. Пятый, шестой залпы создали настолько непроходимый частокол из длинных стрел, что рыцари вообще остановились, а многие попробовали вернуться, но задние ряды напирали, создавая месиво из стали, раздираемого стрелами мяса, грязи и воплей. А коннетабль посылал новые рыцарские отряды в эту неразбериху, усиливая сумятицу и подставляя рыцарей под убийственные стрелы англичан. Обстрел стал более редким, потому как лучники отстреляли по два комплекта, а мальцы из обоза замешкались с подносом связок стрел. Английский главнокомандующий дал сигнал и колонны пришли в движение.