Пираты Барбароссы придерживались другого мнения: всё носили на себе, поэтому были увешаны серьгами, ожерельями, браслетами и перстнями. Грабить их было некому, разве если другие пираты украдут ночью или на военный корабль наткнутся. Сам Барбаросса был одет в расшитый золотом шёлковый халат, на чалме красовалась сотня, может больше крупных жемчужин. Сабля была усеяна разными самоцветами, пояс тоже был украшен драгоценными камнями и золотом. Мне не понравилось, как Барбаросса присматривался к порту, видимо прикидывал налёт. Впрочем, здешний граф был весьма знаменитым военачальником, гарнизон содержался в порядке, а присутствие в городе тамплиеров позволяло надеяться на полсотни отчаянных головорезов и скорую помощь из ближайших орденских замков. Опять же в городе всегда находилась сильная флотилия, готовая отражать атаку кораблей англичан, поэтому король выбрал Булонь-сюр-Мер для передачи добычи не случайно. Барбаросса продолжал присматриваться к порту, где накапливались сокровища, мы разгружались в порту уже три раза, наши трюмы быстро наполнялись, мы стали забирать корабли получше, вместе с грузом и приводить в порт, для чего держали на судах призовую команду из здешних мореходов. Вести о нашей флотилии быстро распространились по побережью, английские корабли вскоре стали рисковать ходить только ночью по одиночке, а днём или отсиживались в порту, или сбивались в кучу, имея иногда довольно внушительное пушечное вооружение. Однако три такие флотилии мы захватили, еле выстрелив поперёк курса, некоторые суда успели разбежаться, но большую часть мы захватили, едва хватило людей довести корабли в порт. Вскоре английские корабли стали редкостью, тем более военные, суда с английскими солдатами мы топили безжалостно ядрами. Это позволило королю, получившему, наконец, поддержку войсками, вернувшимися из Италии, приступить к наступлению на север. Гарнизоны замков сопротивлялись отчаянно, но пушки делали своё дело, вышибая ворота и разрушая высокие и тонкие стены рыцарских замков.
– Неладно с этим Барбароссой, – вздохнул я, глядя на суету пиратских кораблей, – ночью отправлял небольшие корабли на север, с каждым разом на рейде встаёт ближе, прикидывая как прорваться к пристаням.
– Определённо хочет сорвать большой куш, – кивнул Гонсало, – в порту масса его людей, вертятся рядом с замком.
– Хуже будет, если он снюхается с англичанами, – вздохнул я, – для пиратов Булонь взять тяжеловато, но если с английским десантом, тогда будет совсем худо.
– Английские корабли в Ла-Манш не суются теперь, – сказал Гонсало, – неделю болтаемся, всего три набралось с крепким горьким вином все, без солдат.
– Вон, вперёдсмотрящий машет, пять английских кораблей по курсу, – показал я рукой, – судя по осадке пустые совсем.
– Да ты морской волк совсем, – усмехнулся Гонсало, – может поведёшь призовую партию, дам толковую команду.
– А что там уметь-то, – пожал я плечами, – грот, да бизань поставить, ветер джинн обеспечит, против ветра идти не нужно, сложных манёвров тоже.
– Попробуй, может капитаном станешь, понравится, – хлопнул меня по плечу Гонсало, – сдаются, никакого веселья.