- Ты так загадочно сказал – делали всё, - заметил Колин. – Как будто узнал что-то ещё, кроме как о себе.
«Об этом без Виридина и остальных», - по внутренней связи сказал мальчишка-некромант, а вслух объяснил:
- Вы не забыли о детях-драконах? – И скосился на Хельми, который с трудом удержал широченную улыбку, расползавшуюся по его губам.
- Думаешь, это их новое оружие? – покачал головой Мирт. – Что-то я не представляю, как их можно было бы использовать в качестве киборгов. Ведь у вампиров есть… были машинные демоны и механические птицы. А драконы…
- Видел я их-х, - задумчиво сказал уже Хельми. – По крылу девочки понял, что и их-х х-хотели поднимать в воздух-х, но как именно?.. И не понимаю, как мог бы ис-спользоватьс-ся и мальчик, набитый вс-семи этими железками. Он же не с-сумел бы с-сделать оборот! Или я думаю поверх-хнос-стно? Как и девочка не с-сумела бы с-соверш-шить полный оборот с-с таким крылом!
- На это могу ответить только одно – не знаю, - покачал головой Коннор. – Одно только понял, что среди них был вампир, который в начале войны в Городе Утренней Зари наблюдал за Трисмегистом и фиксировал всё, что он делал со мной. Из Наоиса я вынимал детали, которые были в него внедрены так же, как в меня.
Не сразу все поняли, что Коннор проговорился. Ведь он не хотел упоминать имя Трисмегиста при парнишке-вампире. Но Виридин в первую очередь подумал о другом. Он скривился, как от боли, и снова передёрнул плечами. После того как понял, что на него глядят вопросительно, объяснил:
- Я ведь ассистировал Коннору. Знаете, как страшно было смотреть, как он вынимает все эти… детали? Мурашки по телу – не самое жуткое.
- Примитивные хирургические навыки в него тоже вложили тогда, когда началась война, - вздохнул Мирт, вычищая рассечение на боку Коннора, отчего тот время от времени шипел, когда ранка начинала словно гореть. Орудовал-то мальчишка-эльф снадобьями из походной аптечки.
Беседа вроде закончилась, вот только Виридин ощутимо мялся, явно не решаясь задать вопрос, который его очень волновал.
- Говори уж, - великодушно предложил Мика.
- А вход в эту библиотеку! – выпалил парнишка-вампир. – Он доступен только эльфам? Я знаю, что многие преподаватели из Старого города прошли ритуал, чтобы попасть в эту библиотеку. Но они эльфы, а я…
- Я вампир-полукровка, - сообщил ему Мика. – Но я тоже туда вхож. И Колин, между прочим, а он ведь оборотень.
- Что-о…
Громадные глаза парнишки-вампира на Колина мальчишку-оборотня не смутили. Он уже тоже знал, что Виридин – добродушный парень. Потому-то Колин спокойно объяснил, что он немного занимается магией, а потому…
- Виридин, забудь пока о библиотеке, - воззвал к нему Коннор. – Лучше подумай о том, хочешь ли ты ехать в Старый город, или останешься переночевать ночь у нас.
- А у вас можно? В приюте?
- У нас ес-сть дом, первый этаж которого – деревенс-ская ш-школа, а второй – гос-стевые комнаты, - сказал Хельми. – Ес-сли х-хочеш-шь – можно выс-спаться и там.
И все уставились на парнишку-вампира, ожидая его решения.
- Наверное, в Старый город, - медленно ответил Виридин и признался: - Я боюсь, после таких событий во сне буду… кричать и… бояться.
- Парочка заклинаний – и у тебя спокойный сон, - легкомысленно напомнил Мика.
- А я Виридина понимаю, - вдруг сказал Колин. – Как вспомню того старика-оборотня, так даже после заклинаний во сне всякое вижу.
Коннор оглядел братьев и предложил:
- Возьмём его в мансарду на одну ночь?
- В кроватную пентаграмму! – сообразил Мика. – Виридин, соглашайся! Все любят нашу пентаграмму! Выспишься на все сто! И события будешь помнить, но не бояться их!
- А что это за пентаграмма? – заинтересовался парнишка-вампир.
И следующую часть дороги ему рассказывали, как придумали эту магическую кроватную пентаграмму, кто через неё прошёл-выспался, так что под конец пути Виридин отчаянно захотел поспать именно в таком любопытном местечке.
Они въехали в деревню глубокой ночью – и им торопливо и с радостными воплями открыли калитку. Когда их машина остановилась у Тёплой Норы, фары осветили несколько фигурок. Аманда бросилась к Колру, они обнялись и вместе ушли, оставив в Тёплой Норе Эрно и Люцию. Селена, наскоро поцеловавшись с семейным, поспешно обнимала всех подряд – в том числе и смущённого Виридина, перед которым явно чувствовала свою вину, как и Коннор. Потом проводила мальчишек в комнаты, заставила помыть хотя бы руки и повела в столовую, где вся мальчишеская компания наелась до отвала, а потом поднялась в мансарду. Свободная кровать стояла привычно в центре пентаграммы из других пяти кроватей. Ребята просто рухнули на свои места, и Коннор тоже привычно прошептал заклинание скорого сна – и закрыл глаза, чувствуя, как начинает кружиться голова…