Не представляю, если бы я забеременела после насилия, как бы я себя вела. Наверное, встреча с мамой для меня была бы тоже важнее всего. Уж точно хотелось бы на ручки и подальше от этого всего.
– Постарайся, пожалуйста, – она заглянула мне в глаза. – Ты же знаешь, как для меня это важно.
– Знаю, – я вернула ей серьезный взгляд, – и именно поэтому выполню свое обещание. Просто не дави на меня, хорошо. Ты же знаешь, что такое темная магия. Для этого нужно время.
– Знаю. Конечно знаю, – Соня ободряюще улыбнулась и сжала мою руку. – Я тебе верю, Лен. Кроме тебя у меня здесь никого нет.
Это «никого нет» резануло ножом по сердцу. Отчасти потому, что я сама себя здесь так чувствовала долгое время. До того, как вновь обрела ее. До того, как разрешила себе быть с Валентайном и поддаться этому чувству. До того, как начала по-настоящему общаться с Максом и узнала, что он вообще-то на самом деле мой брат. До того, как Люциан…
А вот это лишнее.
Я зачем-то оглянулась, но Люциан не заходил. Это я точно знала, не просочился же он порталом сразу на верхние ряды. Зато в распахнутые створки внезапно влетел Ярд, растрепанный, взмыленный и вообще такой, будто проснулся буквально пару минут назад. Он успел буквально за мгновение: рычание возвестило о начале пары, следом широкими шагами в аудиторию вошел магистр Холл. Обще-магический теоретик, как я его называла, поприветствовал нас, за ним вошла ректор Эстре.
Сегодня ее огненно-рыжие волосы выделялись особенно, на фоне черного костюма и такой же черной блузки, воротник которой был подхвачен черной же брошью. Я рассмотрела ее только благодаря сверкнувшему в лучах солнца черному камню.
Магистр тоже был в черном. Нас, адептов, в черное не заставили одеваться, оставили прежнюю форму. Но сейчас ректор Эстре, окинув нас взглядами, первым делом произнесла:
– Новой недели, адепты. Все вы знаете, что в Даррании объявлен траур. Те, кто погибли, защищая наши границы и пресекая предательскую атаку темных, навсегда останутся в наших сердцах.
– А ей точно стоит быть среди нас? – поинтересовалась Аникатия, сверкнув взглядом в мою сторону.
Ректор Эстре пригвоздила ее коротким:
– Все, кто здесь находится, имеют право здесь быть наравне с вами, адептка. В следующий раз за попытку меня перебить вы получите отработку. Сейчас же позвольте вернуться к тому, о чем я говорила. – Она обвела взглядом наши ряды. – В честь траура на все его время пламя магии в ваших значках будет приглушено. Покидать территорию академии произвольными порталами запрещено. Только с моего письменного разрешения или общими. Тем же, у кого здесь есть комнаты, настоятельно рекомендуется находиться на территории без лишних перемещений до особого распоряжения. Все понятно?
– Все, – недружно ответили еще больше притихшие все.
– В таком случае сейчас я приглушу ваши значки.
Ректор успела только поднять руку, когда дверь распахнулась, явив миру и всем собравшимся Люциана. С темными кругами под глазами, переполненными золотой магией сверх меры.
– Адепт Драгон, – ее голосом можно было убивать безо всякой магии, что расчетно-контурной, что заклинательной, – потрудитесь объяснить свое эффектное появление.
– Проспал, – коротко сообщил Люциан.
По аудитории, даже несмотря на всеобщее настроение, пронеслось несколько смешков.
– Чудесно. В таком случае вы прямо сейчас отправляетесь в мой кабинет, досыпать. Что касается остальных, считающие это смешным, поднимитесь.
Разом стало тихо. Очень-очень тихо. Настолько, что будь здесь муха, ее бы услышали все.
– Мне повторить или лично подойти к каждому смельчаку?
Начались неуверенные подъемы. Среди поднявшихся была Лиллея, из бывшей компании Люциана.
– Будете стоять до конца пары, – припечатала ректор, – чтобы академия знала героев, считающих смешным столь потребительское отношение к дисциплине, особенно на фоне всего того, что случилось.
Дальше она разглагольствовать не стала, махнула рукой – и значки на наших лацканах и правда погасли. Почти дотемна, те остаточные искорки магии, что в них были, сейчас едва тлели.
Вообще магия в значках адептов зажигалась автоматически, на первой паре первого курса, потому что этот дракончик представлял собой артефакт. Он связывался с внутренним резервом мага, и с помощью расчетно-контурной магии высекал пламя нужного цвета. Значки оставались с нами на протяжении всего обучения, от первого и до последнего дня. За потерю обещалась звезда, в смысле, полная звезда. В Академии были случаи, когда значки не зажигались: это означало, что внутренний резерв адепта недостаточен, чтобы учиться здесь. Даже несмотря на все тестирования и успешные испытания, в таком случае его отчисляли.