– Траволечением, – ответил Жуга, когда Рудольф умолк. – Я не так богат, как ты думаешь. Твой дом на окраине города, а значит, жильё здесь дешевле и шуму меньше. Ворота рано или поздно разберут, до леса здесь ближе всего, а хороших трав у реки не найти. Да и сырость лишняя мне ни к чему… Я ответил на твой вопрос?
– Вот как, – пробормотал задумчиво старьёвщик, – травник, значит… И что же, собираешься открыть аптекарскую лавку? Или прямо сразу возьмешься врачевать?
– Я ещё не решил, – уклончиво сказал Жуга. – Сперва надо обжиться, дом в порядок привести, да и мальчишку ещё куда ни то пристроить.
Рудольф, казалось, травника не слушал, сидел, попыхивая трубкой и полузакрыв глаза.
– Не так-то это просто, открыть аптеку, – произнёс он наконец. – Требуется патент и разрешение от бургомистра. Да. А ты думал, что всё будет, как в селе – пришёл, заселился в первую попавшуюся хату и врачуй, как бог на душу положит? Сперва надо года три походить в учениках у известного аптекаря, потом лет семь у него же в подмастерьях, потом – заплатить вступительные взносы в цех фармацевтов, получить благоволенье магистрата, и уж тогда пожалуйста – торгуй, лечи, учи учеников… Как ты намерен с этим разбираться? Или думаешь дать на лапу нужным людям? Так ведь денег не хватит. Или, – глаза старьёвщика прищурились, – или ты не тот, за кого себя выдаёшь? Ты воевал? Откуда у тебя эти шрамы? – он указал чубуком.
Жуга промолчал, несколько обескураженный, огляделся, подвинул к себе скамейку и сел напротив старика.
– О шрамах разговор и долгий, и ненужный, – произнес он. – В горах их считать не принято. А войну мне неохота вспоминать. Я не сражался за османов, об остальном умолчу. А что до моего занятия… Скажем так: я не собираюсь о себе кричать на всех углах. Те, кому я понадоблюсь, сами меня найдут.
Рудольф поднял бровь.
– Если в магистрат донесут, что ты работаешь без его дозволения и берёшь за это плату, тебя ждут большие неприятности, – сказал он.
– Значит, я не буду брать за это плату. К тому же, аптекари ведь тоже должны у кого-то закупаться травами. Или ты думаешь, что эти господа свои травы собирают сами?
Жуга усмехнулся, глядя, как и без того длинное лицо старьёвщика вытягивается ещё сильней.
– Ну и хитёр же ты, – с оттенком уважения сказал тот наконец. – Сущий лис. Это же надо, до чего додумался! Да…
И старик снова запыхтел своей трубкой.
– Ладно, – травник шлёпнул себя по коленкам и перебросил полотенце с шеи на плечо. – Как бы то ни было, ты прав: я отсюда уходить не собираюсь – зима вот-вот нагрянет, да и деньги на исходе. Но и тебя выгонять не буду, живи как жил. А вот потесниться придётся. У тебя три комнаты, и лавку ты уже не держишь. Барахло придётся выбросить или снести в чулан, – старьёвщик чуть заметно вздрогнул, но промолчал. От взора травника это не укрылось. – Я поселюсь, пожалуй, наверху, где спал сегодня.
– Как хочешь, – с плохо скрываемым раздражением ответил Рудольф. – Смотри, не пришлось бы потом пожалеть. А этого куда? – он указал на спящего мальчишку. Жуга пожал плечами:
– Посмотрим.
Разбуженный разговором, Телли между тем уже проснулся, сел и принялся тереть заспанные глаза. Зевнул, отбросил чёлку с глаз.
– Утро доброе, – кивнул он, завидев Жугу и Рудольфа. Соскочил босыми ногами на пол. Сморщился и помахал рукой, разгоняя табачный дым. – Слышь, Рудольф, где тут у тебя это…
– Что? – тот поднял голову. – А… там, за кухней, сразу в конце коридора, под лестницей. Твой э-ээ… питомец уже проснулся?
– Да ну, скажешь тоже! – фыркнул тот. – Он до вечера продрыхнет. Сутками готов спать, как нажрётся.
Телли убежал, и Рудольф повернулся к травнику.
– Оставишь его при себе?
– Надо же с ним что-то делать.
– Ты теперь здесь хозяин.
– Сейчас решим… Телли! – окликнул Жуга вернувшегося мальчугана. – Сядь, разговор есть. Ты что дальше делать думаешь? Чем жить?
– Выгоняешь? – спросил тот без обиняков. Травник смутился.
– Нет, но… Хм. Послушай, Телли. Вижу, от тебя так просто не отделаешься. Я не могу вас с Риком содержать за просто так. А мне всё равно нужен помощник. Если ты хочешь остаться, тебе придется этим делом заняться. Согласен? – тот поспешно закивал, глаза озорно заблестели под завесой белой чёлки.
– Только Рик пусть тоже останется, – потребовал он.
– Ладно, – кивнул Жуга. – Теперь слушай, чего скажу. Первое мое условие –никакого воровства ни дома, ни на улице. Не хватало нам ещё одной ссоры со стражей.
– А дома-то чего? – Телли шмыгнул носом.
– Чтобы не было соблазну, – отрезал Жуга. – Так. Второе – работа, но об этом позже. Мелкие поручения не в счёт. Ну и последнее – убирать за своим дракошкой будешь сам. Всё понятно?
– Всё, – кивнул тот.
– Вот и отлично, – Жуга достал из кошеля две монетки. – Беги на рынок, прикупи какой-нибудь еды, а то, как мне кажется, торговцы на эту улицу ещё не скоро доберутся. Потом забеги на постоялый двор, узнай, почем у них свежей соломы охапка. Всё, беги.
С этими словами травник встал, намереваясь идти наверх, но услыхал, как Телли за его спиной вдруг сдавлено охнул, и обернулся. Парнишка во все глаза таращился на спину Жуги, рассечённую косым неровным шрамом слева вверх направо.
– Это ж как… – ошеломлённо пробормотал он. Поднял взгляд на травника. – Где тебя так? Это ж разве можно выжить после такого!
– А я и не выжил! – травник сделал страшные глаза и рассмеялся. – Ладно, хватит болтать. Дуй за едой, потом поговорим, а то работы – целая гора.
Телли наконец-то умчался. Рудольф некоторое время задумчиво рассматривал спящего под лавкой дракона, потирая острый, заросший седой щетиной подбородок, затем вздохнул и принялся выколачивать погасшую трубку.
– Послушай, парень…
– Я Жуга, – ответил травник. – Зови меня Жуга.
– Хорошо, – рассеяно кивнул Рудольф. – Хорошо. Ты видел когда-нибудь такого зверя?
– Нет.
– И я – нет. А между тем, мне уже стукнуло полвека, и я не всегда сидел в лавке. В своё время мне пришлось немало поездить…
– Я много слышал о них… – начал было Жуга, но старьёвщик оборвал его на полуслове:
– Покажи мне того, кто о них не слышал! А вот кто их видел? И тут – на тебе, посреди города… Откуда эта тварь у сопляка?
– Он сказал… А впрочем, я не знаю.
Старьёвщик помолчал.
– Сдаётся мне, эти двое ещё доставят тебе хлопот, – сказал он, не глядя на травника, – да и мне тоже. Как думаешь, а, Жуга? Доставят?
Травник кивнул:
– Непременно.
Хлопоты не замедлили себя ждать. Остаток дня ознаменовался сразу несколькими событиями, и далеко не все из них были приятными.
Во-первых, спёрли с окошка тюфяк; спёрли, несмотря на безлюдную улицу, второй этаж и ветхость оного тюфяка.
Во-вторых, дракошка выспался и поднял шум, не обнаружив рядом своего хозяина. Травнику едва удалось его урезонить.
В третьих, Телли заявился в середине дня, без денег, без еды и с расквашенным носом. Жуга почувствовал некоторое беспокойство – количество увечий, собранных всего лишь за два дня непоседливым мальчишкой, становилось просто пугающим.
– Та-ак, – угрюмо протянул Жуга, отставляя веник и оглядывая парня с ног до головы. Тот смущенно переминался на месте. – Теперь ещё и для тебя готовь припарки! Похоже, и впрямь придётся учить тебя драться… Кто тебя так отделал?
– Да этот… Отто, – проворчал тот и хлюпнул носом.
– Какой ещё Отто?
– Отто-Блотто с блошиной канавы.
– Один?
– Втроём…
– Ясно, – кивнул Жуга. – Вон бадья, иди умойся. Обеда нам, похоже, сегодня не видать… Да и ужина тоже. Впрочем, постой. На один горшок каши у меня припасов хватит. Не трать всю воду, эй! Оставь немного на еду!
– Каша, это не еда, – хмуро проворчал Рудольф, спускаясь вниз по лестнице, – это то, что едят с едой.
Жуга пожал плечами и наполнил водой котелок. Засучил рукава.
– Можешь предложить чего получше?
Старьёвщик скрылся в комнате и через некоторое время появился вновь, неся завёрнутый в тряпицу свиной шпик и четверть каравая хлеба. К этому времени Телли уже натаскал с улицы дров, и теперь оба они разжигали огонь.