Комментарий к 55. Просторы.
Что ж, это финальная глава, дорогие читатели. По сути, она заканчивает эту историю. Дальше вас ждёт ещё несколько глав, но те будут носить эпилогичный характер. Прощу вас это учитывать при прочтении. Они несколько отличны от основного массива глав.
Первая охота, первый полёт) Драконыши стали драконами. Ещё не прям взрослыми, но их путь начался. Можно сказать, что в первых главах было подробное описание малышей, так и сейчас детальное описание их спустя года. Это как отражение. И как в начале происходит разлука и единение, так и здесь: то же расставание и то же соединение. Трефалкир и Азайлас навсегда останутся друг у друга. Даже если горы призовут их, и они навсегда вернутся туда, как бы не сложились их линии жизни далее. Но я уверен, что у них всё будет как минимум не ужасно, а это многого стоит.
Если увидите какие-то ляповатости, странности звучание — выделяйте. Эта глава далась не так легко и пришлось именно постыковать, перебирать кое-какие детали, чтобы расставить верные акценты.
Восемь ждущих)) мы отшагали с вами лето! Эта глава так же для меня закрывает и летний сезон публикаций. Осень как нельзя лучше проходит для прощания с чем-то, и я надеюсь, что все остававшиеся главы выйдут до зимы под шелест листопада XD Благодарю вас за поддержку:3
56. Болото
Какая-то незримая птица выдала тревожную трель и умолкла, однако девушка не услышала её в полной мере. Её совершенно не интересовало: наблюдал ли за её борьбой, начинавшей казаться обречённой, дербник или серый сорокопут. Никто из них не мог ей помочь. Она бежала из последних сил прочь, каким-то образом заставляя себя двигаться вперёд по вязкой топи. Всё заглушило собственное тяжёлое дыхание, гулкие удары сердца, что едва не ломали ей рёбра, а ещё звон пульсирующей в висках крови. Вся эта пелена не давала толком пробиться к ошалевшему сознанию ни плачу младенца на руках, ни плеску мутной, вонючей воды, ни повизгиванию маленькой собачонки, бегущей рядом. Но к сожалению: слух различал крики, улюлюканье преследователей и, будто бы даже, их топот, хотя такого быть не могло. И это гнало дальше. Ноги налились свинцом, руки, прижимавшие ребёнка, закаменели и вот-вот грозились разжаться. Всё тело взмокло от пота и изнемогало, протестуя против таких нагрузок, но рассудок, страх, желание жить заставляли не останавливаться. За несколько дней вся прежняя жизнь перестала иметь твёрдую опору и рассыпалась грудой обломков. Из простой знахарки, тихо и неприметно живущей на окраине города, она сделалась ведьмой, связанной с колдовством, желающей вновь навлечь на людей гнев драконов. Страшный и беспощадный. Не важно в чём таилась подлинная причина: в суевериях, в её успехах в искусстве лекаря, передавшегося ей от бабушки, или же в том, что она посмела неоднократно отказывать местному зажиточному богатею. Обо всей этой горькой несправедливости девушка уже успела изрядно подумать со всех сторон, сидя в тюрьме, куда её бросили. Там прошло несколько мучительных дней, пока совет решал: повесить её или сжечь, а может и что похуже, ведь у сироты в городе заступников не было вовсе. И там же, страшащаяся своей участи, она познакомилась с настоящей чародейкой, участь которой уже была определена: смерть на костре. Смерть вместе с ребёнком, могущим унаследовать «проклятый» дар, привлекающий одни беды. Именно по вине магов пало множество стран, городов, людей. Это помнили хорошо. Этот страх ещё был силён, не прошло ещё второй декады. Но, истощённая пытками и допросами о своих «соратниках», женщина, со смоляными волосами и бесноватым взором зелёных глаз не выглядела опасной, враждебной. Во всяком случае, к девушке, сидящей в соседней камере напротив. Благодаря волшебнице ей и удалось сбежать вместе с безвинным младенцем. На время. Женщина смогла собрать остатки сил, а может, и ценой своей жизни пробила брешь в стене, сломала решётки, прося перед этим девушку спасти хотя бы её сына, прекрасно понимая, что уже не сумеет последовать за ними. Но обе девушки предпочли смерть в борьбе за жизнь, чем страдания по чужой прихоти и ужасную гибель. Поэтому молодая знахарка, ни думая ни о чём кроме как уцелеть, бежала по городу, стремясь поскорее покинуть его пределы, молясь всем богам о том, чтобы в лесу ей нашлось укрытие. Но мучители, почуявшие кровь и азарт охоты, не желали просто так отпускать её и слишком скоро пустились следом. Возле окраины к ней прибилась маленькая, полуслепая дворняжка, что девушка подкармливала уже год и могла назвать хоть каким-то другом. Беглянка со слезами пыталась отогнать ту, упросить не следовать за ней, ведь ей не хотелось, чтобы пострадал кто-то ещё. Но верное животное бежало рядом, пусть и не могло осознать всей угрозы. Ветки хлестали по щекам, раздирали и без того проданную юбку, рубашку, а люди, если их ещё можно было считать таковыми, не отставали. Так они и бежали сквозь лес, не обращая внимания на стрелы, что пускали им вдогонку, на узловатые корни деревьев, о которые можно было запросто споткнуться, пока не выбрались к болоту. Там-то погоню можно было считать предопределённой.