— Я думаю, что всё получится со временем. Вдобавок, у тебя в башне есть один артефакт, который годится для запечатывания её силы. Если, — он осёкся, — конечно, она сейчас продемонстрирует готовность к пониманию.
Оба покосились на безвольное тело, всё ещё лежащее на лысой земле, припорошённой пылью, не ведая, что соглашение, касаемо её судьбы принято. Теперь всё зависело от того, как поведёт себя драконица, когда придёт в себя. Пернатый дракон постучал когтем по клюву, его не радовала мысль о том, что придётся долгое время сидеть и ждать здесь.
— Может, влить ей часть сил? Это должно ускорить процесс, — задал он вопрос магу, когда прошло минут десять.
— Не слишком хорошая идея, — чуть поморщился земляной самец и начал разъяснять, — она будет брыкаться. Вдобавок, это не самый приятный способ.
Трефалкир заглянул в глаза другу, прочёл в них: «делай, я не намерен ждать здесь полдня»; и умолк. Не очень-то ему хотелось это делать, однако это не самый подходящий случай для споров. К тому же, так могло действительно оказаться лучше для всех. Выдохнул, вспоминая нужное чарование, бросил Нивервиру:
— Держи её, я не знаю, как сильно она будет вырываться.
Король ничего не ответил, лишь подошёл к рукотворному созданию. Поколебался, но переступил через себя. Левой задней лапой придавил хребет самки к земле, чуть впиваясь когтями, готовый в любой момент вонзить их глубже. Правая задняя лапа осталась на земле для опоры. Правую переднюю он поставил на лопатки возле основания крыльев, тем самым блокируя и их. Левая опустилась на затылок, покрытый редкими участками тёмно-красных перьев. Это также поможет удержать драконицу, когда её сознание вернётся к ней. И Трефалкир, и Нивервир умели общаться мысленно, с самкой собирались говорить почти так же, посылая ей образы, которыми она мыслила, и частично слова. Тёмно-зелёный дракон уже собрал какое-то жёлто-зелёное свечение в передней лапе и чуть поигрывал им.
— Ты готов? — спросил он у пернатого дракона, который выглядел недовольным и сосредоточенным.
— Вполне, можешь начинать, — уверенно кивнул Нивервир.
Чернокнижник подумал, что если драконица не пойдёт даже на самый простейший контакт, то король тут же пробьёт ей затылок своим рыжим клювом. Об этом говорило положение его головы. Земляной дракон не стал тянуть и опустил лапу на голову самке, начиная вливать энергию ей в тело. Процесс и в самом деле был очень болезненным: сначала вырвать жизненную силу, а потом запихнуть её обратно. Глаза самки распахнулись, она начала кричать от боли и вырываться, не понимая, что происходит, но Нивервир крепко придавливал её. Шансов вырваться у неё не оставалось. Трефалкир же ни на что не отвлекался и продолжал принуждать тело самки принять и впитать силу обратно. Это более сложная задача, чем поглотить энергию, и зелёному самцу не доводилось так часто делать на живых. Вскоре он решил, что переданной магии достаточно, и прекратил. Но и тогда драконица не прекратила попыток высвободиться из хватки взрослого. Она была смертельно напугана, она боялась за свою жизнь. Конечно, никогда за всё время своего существования она не попадала в такую ситуацию. Не нужно было обладать базовыми основами магии, чтобы ощутить эти волны страха. В сознание гибрид конечно пришёл, но сил не хватало, чтобы зажечь свой огонь, и это усиливало её панику. Трефалкир предусмотрительно сделал так, чтобы никто не пострадал. В конце концов, он знал, что его друг может потерять всё своё терпение и отойти от взятого курса. А этого очень не хотелось, учитывая, что чернокнижник считал этот выбранный план самым правильным со всех сторон. Важный и уникальный магический потенциал, кровь ныне редких королевских драконов, да и просто по сложившейся ситуации слишком медленно восстанавливающийся популяции рода. Она родилась после войны и не могла нести ответственности за все те события, за деяния магов или себе подобных. Драконица выжила одна и заслуживает права на существование. Во всяком случае, они могли хотя бы дать шанс ей на нормальную жизнь, если только она пойдёт сейчас на контакт с ними. Трефалкир переглянулся с Нивервиром, тот незаметно кивнул, выражая готовность. Тёмно-зелёный дракон собрался и первым начал вещать в голове искусственно созданной самки, тщательно выбирая образы и смысл обращения.
12. В мыслях
Трефалкир оказался в подсознании драконицы, чёрном и пустом. В нём не было ни потаённых страхов, ни безумных надежд, потому что всё существование её было бессмысленным, неосознанным. Она была слишком сложным созданием для простой жизни животных: охотится и спать, это она могла понять. Но никто не показывал ей иного. Сможет ли она принять это новое? Приспособиться? Где-то во мраке начал виднеться силуэт самой нескладной самки, Трефалкир приблизился к ней, ощущая и присутствие Нивервира, который предпочёл остаться пока наблюдателем. Впрочем король и так, по своему разумению, сделал достаточно. Чернокнижник обратил внимание на то, что здесь образ гибридной драконицы немного отличался от настоящего облика. Здесь он был более пропорциональными и перья покрывали тело так, как должны были бы, родись она в семье королевских драконов. Она заметила или почувствовала приближение незнакомцев, попыталась улететь, но в этом пространстве взрослые родичи ориентировались гораздо лучше неё. Все эти попытки были бесполезны, для них она просто летела на месте. Трефалкир сконцентрировался, подбирая образ в голове и посылая его драконице. Сложенные крылья и они мирно сидящие рядом, не атакующие её. Все образы он сопроводил словами, и не надеясь, что самка поймет их, однако считая необходимым обозначать речью свои действия.