— Точно. Сейчас сам увидишь.
Драконихи
— Хлоя, ты думаешь, он меня сразу полюбит?
— Не знаю. Лучше спроси, как выбрать.
— Как?
— Не знаю. Но точно уверена, что нужно брать здоровых и крепких. Мало ли что? Вдруг заболеет и сдохнет? Я такого не переживу!
— Ты взяла свою синюю ленту? Она тебе очень к лицу.
— Взяла. Только есть небольшая проблема.
— Что случилось? Таз треснул?
— Хуже, но ты почти угадала. Со всеми этими волнениями, с этой неопределённостью.
— Говори прямо! Я все пойму! Ты передумала?
— Нет, конечно! Просто мое платье… Оно сузилось на попе и обветшало, наверное. И на груди тоже. Я его меряла вчера, и оно слегка лопнуло.
— Где?
— Везде. И на груди и на попе.
— Дай посмотреть!
— Смотри! Как думаешь, это не страшно?
— Думаю, сойдет. В тех журналах Корша на многих платьях разрезы в разных местах.
— Хорошо, если так. Я тоже что-то такое припоминаю. А ты в свое платье влезла?
— Конечно! Почти целиком. Грудь плохо поместилась. Выпадает немного, но я думаю, опасности нет, выпадет — упихну обратно.
— Надо еще захватить краску для губ. Все земные женщины имеют яркие губы.
— Наверное, ты права.
— Я еще надену свою любимую диадему и пару браслетов потолще.
— А я золотой поясок из пластин, ну ты помнишь, с рубинами. Хорошо, у драконих талии никогда не толстеют, а то бы точно не поместилась.
— Складывай все в корзину и полетели. Нас ждут самые лучшие в мире избранники. Я в это верю!
— Своего не отдам, не надейся!
— Мой, точно, лучше! Он вообще идеальный!
— Мой будет красивее!
— Взлетаем!
Глава 40
Ведьмы
— Может, мы зря их одних отпустили? Мало ли, что может случиться, все же Ингард не так часто бывал на Земле.
— Эрлик тоже не часто, но уже попривык. Думаю, обойдется.
— С ними мой Макс! Он, точно, со всем справится. Правда, его ждет одна маленькая неприятная новость, — хищно улыбнулась младшая ведьма.
— Ну, и какая же? Давай, рассказывай!
— Я взяла с него честное слово, что он будет работать в человеческой ипостаси. Индриком он и кусты может выдрать как сорняки.
— Говори быстрее, не томи.
— И они прихватили из буфета заговоренный гномий торль. Макс, если меня обманет, не сможет полностью обернуться, только хвост и достанет, а спрятать обратно не сможет. Их ждет сюрприз! Я уверена, что Макс так легко согласился на авантюру, потому что надеялся на вторую ипостась
— Ну он же не дурак? Вдруг там соседи увидят ящера в огороде?
— Ты его просто недостаточно хорошо знаешь, Эльза. Он, может быть, собрался копать ночью.
— Какая прелесть! Прямо вижу Макса с кисточкой, торчащей из брючины снизу! Ладно, как бы там ни было, а я рада, что драконихи явятся, пока наших мужей нет дома. Ни к чему им показывать наших любимых.
— Ты безусловно права! Мирта, ты тоже так считаешь?
— Разумеется.
— Мне кажется, или во дворе послышался шорох крыльев? Для драконов, вроде бы, рано.
— В самый раз. Посмотри, как расселись на газоне. Кстати, куда ты услала моряков?
— Перебирают фолианты в библиотеке. Там окна выходят в сад, и посадочной клумбы не видно. А дверь я совершенно случайно заклинила.
— Разумно. Пойдемте драконих встречать.
— Какие они красивые, все трое. Как думаете, мне удастся выпросить у серебристой драконихи шкуру после линьки? Из такой можно сделать браслет, как он будет искриться на солнце! А остальное пущу на зелья и заготовки.
— Думаю, не стоит делить шкуру невылинявшей драконихи вот так сразу. Погоди, уболтаем.
— Вперед! И сделайте умные лица.
— Кто бы говорил, властительница, кто бы говорил…
— Добрый день, дамы, Корш. Вы сегодня так рано, ещё только утро.
— Где они? Где наши избранные?
— Добрый день. Мы можем тут обернуться? Это никого не смутит?
— Оборачивайтесь, если Корш вас не смутит, остальных мужчин мы услали.
— Он отвернется. Да, Корш?
— Да. Куда я денусь.
Драконихи выпустили из своих лап каждая по небольшому свертку. Мирта любезно наколдовала им по ширме. Немного возни, неразборчивый шёпот, вздохи, и на лужайке показались две симпатичные девушки в лопающихся на выпуклых местах незамысловатых платьях. Высокие обладательницы роскошных фигур, бледной до синевы кожи, осиных талий и значительных бюстов, пухлых, алеющих призывно губ и с гривами взлохмаченных волос до пят. У серебристой драконихи волосы были довольно необычного цвета. И не блондинка, и не седая. Скорее, обладательница голубых волос с ярко синими переливчатыми прядями и ярко-синих, почти фиолетовых глаз со змеиным вертикальным зрачком. Босые и очень красивые девушки вопросительно замерли на лужайке.
Рыжеволосая дракониха чуть потянулась, и тугое платье лопнуло на груди, образовав широкое декольте, уже не дающее простора фантазии.
— Как славно, что наши мужья сейчас на Земле.
— Не зря услали копать их твой огород, права была Марцелла.
— Нам еще крупно повезло, что мои родители в отъезде. И братья тоже не должны появиться.
— Это дело десятое.
— Вы нам отдадите наших мужчин? Какие они? Покажете? — донеслось с лужайки.
— Дамы, мы вам отдадим избранных, но только с условием. Корш вас предупредил? — Корш утвердительно махнул чешуйчатой головой. — Они должны согласиться с вами уйти добровольно.
— Это честно. Мы согласны.
— Тогда мы поможем вам понравиться избранникам.
— В обмен на ваши шкуры после линьки.
— Старую шкуру я могу отдать вам и так.
— Я тоже. Ведите уже!
— Дело в том, что в таком виде появляться перед мужчинами не стоит, это слишком неопрятно. У вас есть другая одежда?
— Нет. Что же делать? — начала заламывать руки синеволосая. — Берта! Что делать?
— Хлоя, уймись! Может, мы завернемся в простыню?
— В замке есть портной и обувщики. Давайте, они быстро, как только смогут, сошьют вам обувь и платья? К вечеру, точно, успеют, а может, и раньше.
— Точно? А красивые они смогут сшить? Нам нужны самые лучшие на вкус мужчин!
— Марцелла, у меня, кажется, есть идея. Лукас же вроде чех? Я когда была в Чехии, попала на фестиваль пива. Ну знаешь, когда все местные девушки ходят одетые, как с рекламы, с полными кружками пива.
— В баварских, если я не вру, и это так называется, платьях?
— Угу.
— А что, это идея. Если им еще косы заплести? Ведь уговорят кого-нибудь из парней.
— Вполне. И наша ведовская совесть будет чиста.
— Мне-то объясните, я в земной моде не разбираюсь.
— Баварское платье — это белая рубашка с большим декольте и коротким рукавом, юбка до пят и корсет на талии со шнуровкой. Очень соблазнительно.
— Хорошо, что Макс этого не увидит.
— Идемте в замок, с вас снимут мерки, а пока шьют одежду, вы сможете посмотреть на избранных через иллюзорное окно. Выбор есть. Поболтаем. Мы расскажем, как вам себя вести, чтобы избранные сразу вами восхитились.
— Хлоя, побежали.
— Корш?
— Я посплю на газоне.
— Ты не заболел, спишь второй день?
— Это от счастья, Изольда сделала мою жизнь восхитительной. Только я теперь сплю в гостях, днем. Дома не получается, не успеваю.
Ингард
Нутро поезда оказалось в меру удобным, а размеренный перестук колес навевал сладкую дрему. Втроем мы заняли места напротив черного окна, за которым вились какие-то толстые трубы, напоминающие внутренности исполинского животного. Будто бы нас троих уже проглотили и теперь мы путешествуем внутри какого-то огромного существа. Громкий голос объявлял об остановках, вырывая из путаных мыслей на поверхность. После первой же остановки парни привалились ко мне совсем как мои воины на привале в искрах мерцающего костра. Сам не заметил, как смежил веки под этот убаюкивающий перестук.
Громкий удар пожарного колокола над ухом разорвал остатки сна.
— Ну ка, подъем! Конечная! Парнас!
— Горим! Пожар! — подлетел, было, я под сонный хохот Макса.