«Да я его даже поднять не могу!» – ужаснулась я. Все происходящее казалось каким-то нереальным кошмаром.
Толпа воинов ревела, обступив нас кольцом. Кто-то уже делал ставки, блестели монеты, переходя из рук в руки.
– Ну, какой из тебя мужик? Покажи? – подзадоривали мужланы.
«Да никой – фиговый, если что».
– Я дам тебе фору, бастард! – Драконьер стащил с себя через голову рубашку и швырнул на землю. – Продержишься три раунда – так и быть, возьму в оруженосцы, будешь дерьмо за моим драконом выгребать. Освальд жрет немерено. А если победишь – быть тебе драконьером! – Вокруг возмущено загалдели.
– Тихо! Мои решения не обсуждаются! – Как ни странно, никто больше не решился спорить, даже храмовник помалкивал.
– Как тебя хоть зовут, сопляк? Что над могилой произнести? – изощрялись в остроумии немытые мужланы.
– Меня зовут Дрейк Дайер, – представился черноволосый, вставая в боевую стойку. – Я драконьер, всадник алого дракона.
– Защищай свою жизнь, бастард! – Фарриец резко сделал выпад, я испуганно отскочила, налетела пяткой на камень, упала на землю, отбив обе булки.
Меня невежливо подняли за шкирку и вновь толкнули в круг.
Далекий крик Бьерна, придавленного к земле лапой ящера, потонул в рыке дракона и гоготе мужланов.
А фарриец уже делал следующий выпад, и мне волей – неволей пришлось уворачиваться от удара, благо сенсей научил меня избегать любых атак. Сказать, что это было непросто, – ничего не сказать, я вертелась, как уж на сковородке.
Фарриец был опытным воином, но и я кое-чего стоила. Сначала я испугалась и растерялась, только и могла бегать кругами от драконьера, но, видя, что наездник не спешит пошинковать меня на куски, стала собраннее, взглянула на бой, как на обычный спарринг. Просто сенсей из другого мира, задача усложнилась.
Дрейк Дайер играл мышцами и явно красовался перед гогочущими воинами. Какая низость! Прилюдное избиение младенца. Тут я вконец разозлилась.
Встав напротив воина, подождала очередной атаки. Когда меч фаррийца устремился в меня, я отклонилась, пропуская клинок мимо цели, сама же шагнула к мужчине.
Схватив качка за руку, стала падать назад, по инерции утягивая его за собой, так, что эта татуированная туша полетела следом. Пинок двух ног в кубики пресса, и я с кряхтением перебросила здоровяка через себя.
Воин плюхнулся лопатками оземь, перекувырнувшись, мгновенно вскочил и с ревом:
– Как ты посмел, щенок! – Драконьер бросился на меня, и тут я поняла, насколько он чертовски быстр и ловок.
С постыдным девчоночьим визгом выронила меч и, развернувшись, попыталась удрать.
Рука драконьера схватила за берет.
– Какой мужик оружие на землю бросает? – ревел наездник. – Ты действительно вообразил, что сможешь победить меня в рукопашной? – Лапища мужлана была железной. Встряхнув разок, он вышиб из меня весь дух – слова не вымолвить. На глазах сами собой выступили слезы и скользнули по щекам. – Ты зачем, сопляк, весь этот цирк устроил? – сощурив глаза, взревел драконьер. – Затрещину захотел? Я тебя сейчас мечом не в оруженосцы, прямо в лорды посвящу!
Клинок плашмя ударил по мягкому месту.
Больно!
Я рванулась. Головной убор остался в ладони предводителя драконьеров. Спутанные волосы цвета спелой пшеницы рассыпались по плечам.
Как затравленная котом мышь, я глядела на изумленное лицо Дрейка Дайера – всадника алого ящера.
Предводитель фаррийцев быстро взял себя в руки. Глаза мужчины злобно сощурились, ноздри гневно затрепетали. Если бы он был драконом, то непременно полыхнул бы огнем через плотно стиснутые зубы.
– Переодетая девка! – сквозь нарастающую панику услышала я его гневный рык.
***
Грубая рука вновь вцепилась, но уже не в берет, а в мои спутанные волосы.
– Ай! – С меня пытались содрать скальп. Он думает, что и шевелюра моя фальшивая?
– Дайра! – это было похоже на змеиное шипение.
– Я не Дайра! – испуганно завизжала я, пытаясь расцепить пальцы, лишавшие меня локонов. – Я Дарья Тарланова!
– Сейчас посмотрим, кто ты на самом деле. Один маскарад я с тебя уже сорвал! За повторное вранье скормлю драконам. По кускам. – Голос предводителя драконьеров был словно лед. Меня толкнули в сторону большой палатки, как бы я ни сопротивлялась, фарриец все равно заставил зайти внутрь.
– Позовите перебежчика.
Привели скованного мужчину странной наружности.
Бледное лицо, белые как снег волосы и прозрачные, словно горный воздух, глаза. Одет несчастный был в белую хламиду, испачканную грязью и пятнами крови. Единственные яркие штрихи в наружности незнакомца.