- А ну вставай, чего расселась?! - недовольно бросила мне женщина, подбрасывая на ладони два золотых, растянутых на год. Как я поняла, вся моя цена в этом мире. - Ходют тут всякие уличные замарашки, а я подбирай их потом! - Кажется, женщина ворчала для вида, истинной злобы в ее голосе не было.
Я встала, плащ с меня упал, и женщина возмущенно затрясла тремя подбородками, а я, взглянув в окно, захлопала глазами и протерла их.
Не помогло.
Напротив магазина на фонарный столб лез… человек?
Из-под коричневой рабочей куртки свисал лоснящийся хвост, кончики пальцев венчали цепкие когти, почти как у ночного чудовища, только мельче.
Свет в этом чудном городе гасили вручную.
Уличный фонарщик открыл дверцу, затушил огромную свечу, горящую внутри, и слез с лестницы. Закинув ту на плечо, развернулся, и мы встретились взглядами.
А лицо точь-в-точь человеческое, только с боков по щекам немножко шерсть свисает и кожа ближе к кремовому оттенку, чем к розовому. Зато грива волос, собранная на затылке в хвостик, такая гладкая и лоснящаяся, что хочется сказать «Грр!» и запустить в эту шевелюру пальцы.
Зверолюд больше походил на ласку. Юркое, верткое существо, да парень, пару секунд назад слезший с фонаря, так и выглядел - вертлявый и вороватый.
Этот типчик, разглядев через оконное стекло мое неглиже, нагло так ухмыльнулся, поправил кепарик, по обеим сторонам от которого торчали шелковистые уши, и, подмигнув мне, похабно осклабился.
До меня внезапно дошло, что я свечу голой грудью в окно.
Закрывшись руками, я резко обернулась к шокированной хозяйке лавки и окончательно потеряла свою челюсть.
Тучная женщина, поджав красные губки, возмущенно трясла своими подбородками и нервно дергала носом, будто крольчиха. Как раз на этого зверя она больше всего была похожа. В седых, начесанных пышно волосах, собранных на макушке в дульку, виднелись два длинных уха, отброшенных назад. Я не сомневалась, что где-то в необъятных складках юбки прячется куцый маленький хвостик. В остальном эта женщина практически не отличалась от меня, разве только светлой кожей да бледными глазками с красноватой, как у альбиносов, радужкой.
И вот в этот-то момент я осознала: надо было брать деньги! И валить, как можно скорее и дальше! Это не просто другой город, неизвестное мне место где-то у нас на Земле, это совершенно другой мир, планета, измерение! В нашем ни в одном уголке ничего подобного не существовало! Теперь я не сомневалась: «Дороти, ты уже не в Канзасе!»
А ночной незнакомец и в самом деле был чудовищем! Настоящим зверем! Со всеми хищными повадками и звериными замашками!
Узнав правду, я стала боятся его еще сильнее.
За моей спиной, как бы отмечая мой позор, на весь город пробили часы. На улицах утренний свет постепенно разгонял туман.
Этот бой словно разбудил женщину и заставил наброситься на меня.
- О-о! Одежда-то твоя где? Негодница! - всплеснула руками хозяйка, специально уронив с носа пенсне, не желая видеть подробное безобразие.
- Он разорвал, - только и смогла вымолвить я в оправдание. Правильно, главное - свалить вину на чудовище и выйти сухой из воды! Мне еще в этом мире как-то выживать надо, к тому же чудовище улетело, но обещало вернуться.
- А-а! - Женщина схватилась за объемную левую грудь: кажется, я добила свою новоприобретенную домохозяйку. - Какой ужас! Стыд, позор! Кого мне подкинули на порог?!
Меня так и подмывало предложить: а ты деньги верни, и я уйду! Но что-то мне подсказывало - женщина не расстанется даже с медяком.
- Я сваливаю! - был мой вердикт, стоило увидеть в окне еще по утреннему времени редких звероподобных прохожих и экипажи, запряженные чешуйчатыми лошадьми.
Где же я очутилась? Что это за странный мир? С такими жестокими правилами и страшными людьми?!
- И куда ты пойдешь? В бордель, по рукам? - продолжала верещать, как заправская зайчиха в силках, домоправительница, осознав, что сейчас потеряет меня, а значит, упустит денежки. - Хочешь подцепить чешуйчатую гниль? Месяцами мучиться, загнивая заживо, и подохнуть где-нибудь в подворотне? На окраине Лондона?
- Кукую гниль? - возмутилась я и одновременно испугалась.
- Ту самую, - уничижительно попеняла мне хозяйка лавки, - что все безродные драконицы вроде тебя подцепляют, если не ведут себя осторожно и разумно!
- Я человек! - возмутилась я, понимая, что и хозяйка, и ночное чудовище приняли меня за одного из жителей этого мира. И как это только наш властный и глазастый не разглядел в темноте, что я другой породы? Зазря своими наглыми зенками светил, пялясь куда не следует, а главного так и не увидел.