— Снова рухнул мост, — сообщил советник скучным голосом, обгладывая куриную ножку.
— Опять мельник перегрузил телегу? — расстроился управитель. — Сколько раз ему говорили! Все лень лишний раз съездить. Пусть теперь сам чинит мост.
— И не подумает, — возразил главный стражник, запустив пальцы в чашку с компотом. — Сколько лет это повторяется, а ему хоть бы хны. Заточить его, что ли, в темницу? Денька на два?
— Пробовали, — вздохнул мальчик. — Ему что в лоб, что по лбу.
— И уже утонула корова, на броде, — продолжил советник.
— Гиблое место, — кивнул управитель.
— Поставить охрану, чтобы никто не совался, — предложил главный стражник, жуя.
— Толку, — сказал Каборга, обгрызая куриное крылышко. — Ты наш народ знаешь.
— Ну так что? — вздохнул советник. — Будем чинить?
— Надо чинить, — вздохнул Каборга.
— Будем чинить... — вздохнул управитель. — Будем снова чинить...
Словом, этот обед тянулся так же скучно, как всякий. Когда наконец заговорили о том, что виноград уродился на славу и в погребах (как всегда) не хватает винных бочек, раздался дробот сапог.
В трапезную ворвался привратник. Он размахивал огромным конвертом, на котором красовалась такая печать, что ею можно было проломить дверь.
— Письмо! — кричал он, не помня себя от воодушевления. — Письмо! Нам! Настоящее!
— Вот тебе раз, — мальчик даже перестал жевать. — Так, значит, письма бывают? Не только в книгах? А ну-ка, давай сюда. Хоть посмотрим, что́ это за штука такая — письмо.
Привратник обогнул стол и протянул Каборге конверт. Советник, управитель и главный стражник вскочили, оттолкнули головорезов и столпились у мальчика за спиной. Тукка и Тургубадук покосились на конверт недоверчиво.
Каборга внимательно осмотрел печать, понюхал, попробовал на зуб. Затем с хрустом сломал, открыл конверт и вытащил сложенный вчетверо листик бумаги.
— «Всем, всем, всем, и к вам это тоже относится. Теперь я у вас главный! Я приехал завоевывать мир. Завтра с утра пораньше я приеду к вам в Замок, всех порежу в обрезки и покрошу в крошки. Бойтесь меня! Я страшный, могущественный и свирепый маг Ша́ра Превеличайший!»
— И что? — спросил советник, почесав затылок.
Каборга сунул письмо взрослым, спрыгнул с кресла и стал ходить вокруг головорезов, бормоча:
— Порежу... Покрошу... Завтра. Слышали? Завтра, с утра пораньше. Приедет и всех покрошит. Вот тебе раз. Что мы ему сделали? Сидим, обедаем. И вдруг на тебе — в крошки. А кто он такой, вообще? Откуда взялся?
— Этот, который письмо привез, говорит — из старого замка, за речкой, — сказал привратник.
— Знаю, который два года пустует, — вспомнил Каборга. — Я там был, последний раз когда еще жили. Потом съехали куда-то в Предгорья. Проще повеситься, говорили, с такими тратами. Не жизнь, а сплошной ремонт.
— Нам, с нашим мельником, тоже скоро будет проще повеситься, — покачал головой управитель.
— Я так понимаю, нам объявляют войну? — обратился Каборга к главному стражнику.
— Видимо, да, — ответил тот осторожно. — Хотя, в общем, я не уверен... Понимаете ли, хозяин... На моем веку никто никому войны не объявлял. Я не совсем уверен, что знаю, как это делается. Простите, хозяин.
— Дармоеды! — разозлился мальчик. — Зачем ты тут нужен, такой главный стражник? Даже не знаешь — война или не война.
— Ну... — замялся главный стражник, но Каборга только махнул рукой:
— Ла-а-адно. Давайте думать, что́ будем делать. Тьфу ты, даже пообедать не дали спокойно. Только садишься обедать, а тебе войну объявляют, — Каборга обернулся к привратнику. — Нельзя было подождать, пока пообедаем?
Тот съежился:
— Ну так письмо же... Я думал — радость же... Мы же никогда писем не получали же... Я думал — обрадуетесь, хозяин.
— Ла-а-адно. Что с тебя взять. В общем, ясно теперь, что́ это за гадость такая — письма. Больше никогда не буду их читать, тем более во время еды, — Каборга с досадой пнул ножку кресла. — И надо же, чтоб сегодня! Когда такой-то компот! Иди назад к воротам и тоже думай, как нам теперь быть. И чтобы больше никаких писем, понял?
— Конечно, хозяин! Понятно, хозяин!
Привратник допятился до выхода и кинулся прочь.
— Конечно, хозяин, понятно, хозяин, — сказал мальчик мрачно и вернулся в кресло. — Главный стражник! Что у нас с войском? Оно у нас есть хотя бы?
— Должно быть, хозяин... — главный стражник замялся. — А если нет, тогда созовем, хозяин. Когда нет войска, его созывают... По идее.
— А как его созывают — ты знаешь?
— Откуда, хозяин? — сказал главный стражник грустно.
— Согласен... — вздохнул Каборга. — Глупый вопрос.
Он снова было уселся, намереваясь закончить обед, но отодвинул тарелку, встал и обернулся к головорезам, которые стояли глыбами за спинкой кресла. Подойдя к Тукке, он изо всех сил двинул его кулачком в живот.
— Ты слышишь?
— А? — головорез встрепенулся.
— Тукка! Нам объявили войну! Тебе известно? Ведь проспишь все!
— Да?! — глазки головореза расширились так, что их стало видно. — Войну? Это правда, хозяин? Настоящую? Это на самом деле, хозяин?
— Настоящей некуда! — разозлился мальчик и двинул в живот Тургубадука. — Тургубадук! Война!
— Да, хозяин! — Тургубадук очнулся и дернул пикой, едва не выколов мальчику глаз. — Только прикажите, хозяин! Истыкаю в решето, в лучшем виде! Вы только прикажите, хозяин, я вас очень прошу!
— Ай! — Каборга отпрянул. — Растяпа! Ты мне глаза повыкалываешь! Война, болван! Резать, крошить, отрубать головы. Ясно?
До головорезов наконец дошло, что́ к чему. Они в восторге запрыгали и затрясли ржавым оружием. Каменный пол и стены задрожали.
— Нам нужно войско, — продолжил мальчик, когда головорезы выдохлись. — Вы можете созвать войско?
— Еще как! — ответил сияющий Тукка.
— Спрашиваете! — воскликнул ликующий Тургубадук.
— Только прикажите, хозяин!
— Только велите, хозяин!
— Искрошим врага в мелкую щепку!
— Истыкаем в дырявое решето!
— Приказываю и велю. Нам объявили войну темные силы. Их нужно искрошить и истыкать. В щепку и решето. Понятно?
— Ха!
— Хо!
Наконец головорезы, которые никак не могли поверить подвалившему счастью, угромыхали.
— Вот это я понимаю! — перевел дух Каборга, когда алебарда и пика перестали мелькать перед глазами. — Сущее загляденье. А мы? Ладно... Объявляю военный совет. Присядем.
Они снова расселись (Каборга был вынужден пересесть на стул — Тукка в ликовании не заметил, как разгромил хозяйское кресло).
— Советник? — вопросил Каборга.
— У нас есть Хрустальное зеркало, Черная сфера и Золотой шлем.
— Я тоже знаю, что они есть. Слышал. А что с ними делают? Как они могут помочь, чтобы нас не порезали и не покрошили?
— Что с ними делают... Я просто знаю, что в замках они должны быть. И у нас тоже есть.
— Понятно. Управитель?
— Я думаю так. Хрустальное зеркало, Черная сфера и Золотой шлем — это все волшебные вещи, ведь так? Значит, нужно спросить у Магистра. Он-то должен знать, что́ с ними делать. Это же его волшебные вещи?
— Понятно. Главный стражник?
— Я думаю, нужно пойти к Магистру и спросить у него, что́ бывает, когда объявляют войну.
— Значит, идем, — Каборга поднялся.
* * *
Они вышли из-за стола, покинули трапезную и направились в башню. У двери, которая отделяла главный чертог от башни, они остановились.
— Главное — разузнать про устройства, — мальчик взялся за ручку. — Помогают ли они от войны. Или сначала спросить, кто такой этот Шара? Откуда взялся? Ладно, откуда он взялся, в конце концов, не так важно. Главное — разузнать про Хрустальное зеркало и все остальное.
— Сначала, конечно, разузнать про устройства, — пробормотал советник из-за спины Каборги.
— Нет, все-таки, наверно, сначала про Шару, — сказал управитель умирающим голосом.
— Нет, сначала лучше про Зеркало, — пролепетал главный стражник, дрожа за спиной управителя.
Они посмотрели на мальчика. Тот вздохнул, распахнул дверь и крикнул в пустоту башни: