Там же происходила и купля-продажа. Торговали рабами, оружием и быками, кованым железом и тканями, шкурами, воском и солью, так что торговцы часто съезжались издалека, из Хедебю и Готланда. В прежние времена король Уппсалы и король данов посылали своих доверенных людей на тинг, отчасти для того, чтобы закрепить свои права, а отчасти для того, чтобы присмотреть за теми, кто был объявлен вне закона и ещё не попал к ним в руки. Но люди обычно принимали подобных послов, отрубали им головы, держали над костром из можжевельника, обкуривая их дымом, и посылали назад владыке, дабы дать понять королям, что обитатели приграничных земель предпочитают сами решать свои дела. Но управляющий и предводители кораблей ярла в Сконе всё же иногда приезжали сюда, чтобы набрать отважных воинов и отправиться с ними в поход.
Соответственно, тинг у Камня Краки был великим событием для жителей границы, и они часто считали время от тинга к тингу.
Люди говорили, что камень был установлен в прежние времена Хрольвом Краки, когда он путешествовал в этих краях. И ни короли, ни обитатели границы не осмелились уничтожить этот знак, которым он отметил, где заканчивается Дания и начинается Швеция. Это был высокий и тяжёлый камень, который хватало сил передвинуть лишь героям древних времён. Он стоял на холме, в тени боярышника, который считался священным и вырос в тот же год, что и камень. Вечером, перед тингом, жители Вэренда, согласно древнему обычаю, приносили в жертву на Камне двух козлов и исполняли причудливый обряд: их кровь разбрызгивали по земле, и считалось, что эта кровь вместе с той, которая прольётся во время поединка, придаёт силы дереву, и оно вновь зацветёт, несмотря на свои годы. Особенно пышно оно расцветало в год, следовавший за тингом. Но мало кто видел, как оно цветёт, кроме птиц, которые гнездились в его ветвях, орлов, коршунов и бродячих по земле зверей, ибо земля вокруг Камня Краки была пустынна и не заселена.
Когда Орм приготовился ехать на тинг, множество бондов приехало в Геинге, дабы сопровождать его. Среди них были Гудмунд из Уваберга, Чёрный Грим и другие. Орм оставил Раппа сторожить дом, а с собой взял обоих священников и двух своих людей. Все женщины плакали, ибо магистр покидал дом, дабы сделаться рабом, но он сказал, что у него нет другого выбора и должно быть так, как было предрешено. Аса и Ильва сшили ему новую одежду: рубаху, накидку и кожаные штаны. Орм сказал, что они хорошо сделали, поскольку им будет легче договориться об обмене, если он будет в хорошем платье, так как новый хозяин найдёт ему применение.
— Не думайте, — промолвил он, — что ему придётся носить его долго.
Торгунн принесла магистру корзину из березовой коры, наполненную едой, которую она собственноручно приготовила для него в дорогу. Рапп нахмурился, увидев это, но она настаивала, чтобы магистр взял корзину, говоря, что она дарит это ему в благодарность за те молитвы, которые он прочитал над её коленом. Кроме того, она надеется, сказала Торгунн, что получит взамен его доброе благословение. Магистр, сидя на коне, бледный лицом, благословил её и всех остальных, сказав им множество добрых слов, так что у всех женщин в глазах стояли слёзы. Отец Вилибальд, который тоже восседал на коне, помолился за удачное путешествие, попросив Господа, чтобы их не растерзали в пути дикие звери или разбойники и не угрожали те опасности, которые преследуют путешествующих. Затем они отправились на тинг, и их было много числом, и все хорошо вооружены.
Незадолго до сумерек они достигли Камня и расположились вместе с остальными в землянках, которые издавна занимали люди из Геинге и которые находились на берегу ручья, пробегавшего через березовую рощу и чащу на юге от Камня. Ещё были видны следы от костров вокруг того места, где они и их предшественники проводили предыдущие тинги. На другой стороне ручья расположились люди из Финнведена, и оттуда доносилось много шума и крика. Говорили, что им было в тягость сидеть за пивом вокруг Камня Краки, и поэтому издавна повелось между ними приезжать на тинг пьяными. Как обитатели Геинге, так и обитатели Финнведена расположились неподалёку от ручья, но подходили к нему лишь для того, чтобы напоить лошадей и наполнить свои ковши. Ибо они считали, что разумнее всего не подходить толпой слишком близко друг к другу, если этого не требует необходимость, так как неизвестно, будет ли долгим мир между ними на тинге.