Сама она была словно лед. Мужчины не занимали ее мыслей и плоть ее и сердце молчали...
Ножки мерзли, и время от времени служанки меняли глиняные грелки с углями у ног госпожи. День был солнечным, но морозным. Несколько костров с утра разведено во дворе, чтобы желающие могли погреться.
Звенела сталь. Перед лицом госпожи мечники демонстрировали все свое умение.
Ранние сумерки нахлынули быстро, едва солнце скользнуло за горы.
Состязания на сегодня закончились. Завтра будет продолжение.
Зеваки покидали двор, бурно обсуждая результаты первого дня. Эмико поморщилась. Как много криков и эмоций. Кто-то бился об заклад, а кто-то махал руками. Такого зрелища в Айтеко раньше не бывало!
Эмико со двора прошла прямо в зал для омовений. Весь день на морозе. Руки и ноги застыли и не гнулись, как должно, пальцы.
Расшвыряв одежду на руки прислужниц, Эмико погрузилась в горячую воду по грудь, застонав от боли в ногах, а потом и с головой. Зажмурила глаза и под водой потерла лицо ладошками, смывая густой жирный грим.
Лицо обожгло. Вода казалось нестерпимо горячей, но она лежала под водой пока хватило дыхания. Вынырнув, она откинула голову на край. Под затылок ей тут же заботливо подложили подушечку. Не открывая глаз, спросила:
-Марико?
-Да, госпожа!
-Ты с сестрой?
-Да, госпожа.
-Полезайте ко мне, посплетничаем.
Радостно пискнув, сестры зашуршали одеждой. Девчонки тоже промерзли сегодня.
Сплетничать с госпожой новоиспеченные мечницы обожали.
Слушая их болтовню, Эмико улыбалась расслабленно. Девочки знали обо всем и обо всех больше чем управляющий Киуши.
Жизнь во дворце вошла в привычную колею. Правда Эмико много упростила. Церемонии и приемы были сокращены. Количество придворных стало гораздо меньше, а охраны больше. Невозмутимые монахи Джомея несли службу безукоризненно.
Деятельный мастер клинков Бэдзу наладил мастерскую в старом доме в городке, нанял помощников и ковал оружие не покладая рук.
По образцу кожаной брони Эмико заказала ему стальную пластинчатую. Железо и древесный уголь привозили из земель владетеля Риоты. Киуши скупал все и привозил в мастерскую Бэдзу.
Население городка существенно выросло. Местные сдавали комнаты приезжим и неплохо на этом зарабатывали. Некоторые горожане начали завозить лес на волокушах, готовиться к весеннему строительству. Лес рубили бывшие рабы. Некоторые владетели, боясь гнева госпожи, выгнали несчастных из своих домов. Рабов они содержали, но свободных людей кормить - глупо-пусть сами добывают хлеб в поте лица! Обсобожденные приходили к дворцу, прося о милости госпожу, давшую им свободу, но лишившую крова и пищи.
Эмико приказала Киуши поселить бывших рабов в старом крыле дворца. Там образовалась целая община. Джомей занялся обустройством бывших рабов и фактически возглавил их общину. Авторитет монаха был среди них необычайно высок.
Сестры щебетали о симпатиях и антипатиях среди мечниц. А также о крепких мечниках, что сегодня произвели неизгладимое впечатление на девичий отряд.
Все это Эмико пропускала мимо ушей.
Она прогрелась в ванне. Кожа приобрела розовый оттенок, щеки пылали. Она ощущала, как биение сердце отдается в ушах.
После горячей ванны холод в постели не страшен.
Зимой самое теплое место - это на кухне у очага. В прочих комнатах спасались от холода, только жаровням с углями.
Простолюдинам гораздо легче. Они живут в одной комнате, где горит очаг и всем тепло.
Удивительно, императрица мерзнет во дворце, а простолюдинам тепло в их маленьких домиках! А если установить очаг в чайном домике, но не для приготовления пищи, а для тепла? Отличная идея!
Эмико открыла глаза. Ее уже клонило ко сну. Этот утомительный день выпил все силы...
-Марико, принеси мне, пожалуйста, чая.
-Да, госпожа!
Аккуратно, почти без всплеска девочка выбралась из ванны
Бедра округлые и налитая грудь с розовыми продолговатыми сосками.
"За такое зрелище многие мужчины отдали бы что угодно! Марико созрела для замужества. Ее отец ждет подходящую для нее и выгодную для себя партию. Может быть, кто-то из мечников приглянется семейству владетеля?"
Мастера меча не были монахами, но они редко вступали в брак. Ученик и подмастерье, получив разрешение мастера, мог оставить его, поступить на службу к банжи или владетелю, завести семью. Мастера же, поглощенные тренировкой и подготовкой мечников, обязанностями перед господином, порой не оставляли места для личной жизни.