Промчавшись по темным коридорам оцепеневшего замка, Синтия и стражницы выбежали к подвесному мосту, застывшему в ста ярдах от земли. Это был единственный путь в главную башню… До сегодняшней ночи. В слабом лунном свете отчетливо вырисовывались контуры большой неровной пробоины у основания стены.
– Как они сумели? – в бешенстве спросила принцесса. За пару мгновений, пока опускался мост, ей никто не успел ответить.
– Стой! – бросившись следом за Синтией, одна из воительниц раньше нее заметила, что по ту сторону двери в башню нет лестниц. Принцесса с трудом задержала бег на краю стоярдовой пропасти.
– Поздно! – яростно крикнула стражница. – Нам отрезали путь!
Так оно и было: враг, предвидя быструю реакцию защитников замка, предусмотрительно обрушил единственный путь в башню, чтобы без помех совершить задуманное. Но поступки принцессы Синтии по прозвищу Скала предвидеть не могла даже ее мать.
Закусив губу, девушка оглядела ловушку и заметила, что в тридцати футах от дверей лестничный пролет сохранился. Допрыгнуть туда не сумела бы даже легендарная королева Жьян’на Жаркая, но башня была древней и кладка стен частично размягчилась… Не задумываясь, чтобы не испугаться, Синтия отступила назад и внезапно ринулась в дверь, изо всех сил оттолкнувшись от порога. Все произошло так быстро, что ей никто не успел помешать.
На короткий миг стройное тело принцессы взмыло над пропастью глубиной в сто ярдов. Сердца́ не успели совершить и одного удара, как мечи с протестующим звоном впились меж камней дальней стены и Синтия повисла над бездной. У всех перехватило дыхание.
Подтянувшись на одной руке, принцесса вырвала второй меч и с силой вонзила его в щель между камнями двумя футами выше. Продолжая подъем, она вскоре оказалась прямо под лестничным пролетом, нависшим над ее головой пятифутовым козырьком. Ни одно живое существо не сумело бы совершить такой прыжок, вися над пропастью без опоры для ног.
Напрягшись, Синтия подтянулась повыше, отпустила один из мечей и резко изогнулась, начав раскачиваться параллельно стене. Потребовалось еще несколько сильных толчков, чтобы левая нога принцессы зацепилась за рукоять второго меча; мгновение – и она встала на два тонких клинка, придерживаясь руками за нижнюю сторону лестницы.
Глубоко вздохнув, девушка перенесла свой вес на левый меч, ударом ноги выбила правый из стены и подбросила его, поймав за лезвие. Взяв оружие в зубы, Синтия пригнулась, балансируя над пропастью, отвела от стены сначала одну руку, затем вторую… И длинным прыжком покрыла остаток расстояния до края лестничного пролета. Спустя мгновение принцесса уже мчалась к сокровищнице, сжимая зазубренный меч. У дверей ее встретили три десятка воительниц, сопровождавших вражеского рыцаря. Синтия задержалась секунд на семь, расправляясь с ними, однако именно этих секунд не хватило. Из-за дверей послышался приглушенный свист крыльев.
Взревев от ярости, принцесса страшным ударом выбила стальную дверь сокровищницы и ворвалась туда как раз вовремя, чтобы заметить исчезающий в пробоине хвост рыцаря. Она успела лишь метнуть меч, отрубив кончик этого хвоста.
От вопля Синтии в замке вылетели последние стекла. Разгневанная принцесса посылала небу проклятия, обещая отыскать похитителя и сделать с ним… Сделать с ним… Впрочем, опустим подробности, ибо проклятиями делу не поможешь, а дело – черное, подлое, однако очень выгодное – было уже сделано. Рыцарь-похититель опозорил замок Камелот на долгие годы.
«Во имя несокрушимости божественного целомудрия, какой позор…»
Последствия катастрофы еще не успели окончательно оформиться в сознании вдовствующей королевы Сибел, когда двери ее опочивальни разлетелись в щепки под ударом принцессы. Синтия плакала.
– Мама, я не успела…
Королева окинула свою дочь ледяным взглядом.
– Синтия, нас опозорили. Впервые за несчетные века замок Камелот лишится уважения соседей.
Девушка упала на ковер у ног королевы:
– Мама, я найду похитителя!
Сибел отвернулась.
– Ты не смогла задержать его в стенах родного замка. Полагаешь, тебе доверят поиски?
Синтия молча смотрела на мать, не в силах даже утереть слезы. Та продолжала:
– Я заключила десятки договоров и опустошила добрую половину казны, лишь бы достать тебе мужа. Я едва не начала войну с Киндией. Я рисковала короной, страной, даже честью семьи – для чего? Чтобы ты позволила первой же шлюшке из соседнего замка заплатить десяток золотых проходимцу, смеющему именовать себя рыцарем, за похищение принца Адама из стен Камелота?!
Сибел не на шутку разгневалась. Принцесса дрожала на ковре.
– Я исправлю ошибку, я найду его… – молила она. – У меня есть частица тела похитителя, разреши использовать Сферу Проклятий…
– Нет, – сурово отрезала королева.
– У нас осталась лишь одна Сфера. А у тебя… у тебя был шанс завоевать уважение всей страны, но ты доказала свою неспособность защитить честь семьи. Я поручу поиски рыцарю Изумрудного Щита. Рыцарю?! – воскликнула Синтия, не в силах сдержать возмущение. Но тут же смиренно опустила голову.
– Один из них похитил принца прямо у тебя из рук, – заметила королева ледяным тоном.
Принцесса поникла.
– Я… Я просто не успела… Они разрушили лестницу…
– Объясни это нашим предкам! – бросила Сибел, запахнув мантию.
Опустив голову, принцесса вышла из опочивальни. В зале пиршеств она долго смотрела на портрет принца Адама из королевства Нимф. Это был последний принц в известных землях, последняя надежда сохранить родовую честь.
Опустившись на колено, Синтия мысленно поклялась обойти весь мир, но вернуть своего принца живым или… живым.
Мертвый принц никому не нужен.
На рассвете принцесса вышла из своих покоев, тщетно пытаясь скрыть следы слез. Она так коротко остригла волосы, что остаток торчал жестким ежиком.
Готовясь в дорогу, Синтия надела кольчужное одеяние из сапфировой стали. За спиной сверкали неразлучные мечи, к поясу крепился изящный боевой бумеранг. Вдоль голеней девушки струился голубоватый металл Змеиных браслетов, защищавших хозяйку от враждебной магии. Шлема Синтия не носила; как и любая королевская дочь, она инстинктивно отводила стрелы.
Принцесса уже шла к конюшне, когда знакомый голос из окна опочивальни приковал ее к месту:
– Синтия, деточка, не уходи далеко от дома.
Все, кто слышал эти слова, в изумлении обернулись к девушке.
Большего оскорбления королева-мать не сумела бы нанести, даже готовь она месть тысячу лет. Из глаз принцессы брызнули слезы; заслонившись рукой, она бросилась к беседке, укрытой от взглядов за живописной изгородью. Там, у глубокого бассейна, стояла статуя коня. Синтия прижалась лбом к холодному камню. Ей было очень плохо. Похищение принца – самая жестокая пощечина, которую одна королевская семья может нанести другой. А судя по лицам воительниц, перебитых Синтией у дверей сокровищницы, в этот раз дело было куда серьезнее простой пощечины. На Камелот напал странствующий рыцарь, нанятый королевой Киндии. Бхатми не простила Сибел надменность во время переговоров и решила начать войну, не дожидаясь соседки…
С каждой минутой Синтия все глубже погружалась в отчаяние. Хуже самого похищения был беспощадный факт, что теперь весь мир узнает о неспособности наследной принцессы Камелота защитить честь семьи. О, мать хорошо знала, как уязвить свою дочь… Ее решение нанять рыцаря самого слабого и незначительного Ордена, Изумрудного Щита, – расчетливый и дальновидный ход. Теперь Синтия потеряла последние шансы на государственный переворот. За ней никто не пойдет.
Принцесса тихо плакала, обнимая холодную статую, когда из глубины бассейна внезапно вынырнул сверкающий медно-бронзовый юноша. Заметив девушку, молодой рыцарь в изумлении моргнул, но быстро все понял и подплыл к бортику. Синтия утерла слезы.