Чего он боится?
Она сильнее выпрямила спину, будто желая дотянуться макушкой до потолка. Играла музыка. Что-то размеренно говорил глашатай. Какие-то люди появлялись перед Яниной и принцем, приседали и кланялись, и говорили; нас поздравляют, поняла Янина. Поздравляют меня. Значит, я в самом деле невеста принца, и это не дурацкая шутка.
Чтобы отвлечься, она стала думать о доме. О песчаном пляже в самой чаще леса, где дубовые стволы вдруг расступаются, открывая озеро. Она купалась там в своей тонкой сорочке, потому что мать, умирая, велела никогда не снимать ее. Янина и не снимала. Разве что в бане, на несколько минут.
Ей поначалу даже не было странно, что сорочка растет вместе с ней.
Там, на песке, ходят жуки с красными спинами. Лебеди не боятся людей, смотрят на свое отражение. Они живут на озере только затем, чтобы ежеминутно глядеться в зеркало. Приятно видеть лебедя. Хотя, если вдуматься, зеркало воды отражает куда более красивые вещи: за своими затылками лебеди видят небо, на закате и на рассвете, видят облака, подсвеченные косыми лучами, воздушные шары, пролетающие из столицы в далекие земли, стаи ласточек…
– Госпожа, пора.
Ее подняли из кресла, она не сопротивлялась. Вероятно, король может быть ею доволен: она провела церемонию почти с таким же бесстрастным лицом, как и он сам.
Рядом был принц Новин, она чувствовала. Принц оступился на ковре и чуть не упал, его поддержали.
– Идти? – услышала она его сдавленный, очень несчастный голос. – Уйти?
– Еще немного, ваше высочество. Еще совсем немного осталось. Его величество будет вами доволен…
Они сделали широкий круг по очищенному для этой цели подиуму и удалились в широко раскрытые, как пасть, обрамленные бархатом двери.
В полумраке коридора сила, давившая на Янину последний час, резко ослабла. Она посмотрела на свои руки: колец и перстней не осталось совсем.
Рядом послышался странный ноющий звук. Она обернулась. Принц часто дышал, на его голубых глазах выступили слезы.
– Сейчас, сейчас… – Расталкивая немногочисленных слуг, откуда-то появился человек в малиновом домашнем халате, взял принца за руку, не обращая внимания на Янину. – Сейчас, уже все, пойдем.
Человек в малиновом халате увел принца, за ними закрылась дверь и задернулась портьера, и Янина на какие-то несколько минут оказалась в коридоре почти одна – слуги были заняты делом, вчетвером сворачивали огромный ковер, и Янина отошла, чтобы не мешать.
Появилась вдруг простая и легкая мысль, что теперь, когда представление закончено, она может возвращаться домой. Может даже позвать с собой поэта. Как весело было бы ехать вместе, открыть окна или даже забраться на козлы, поэт читал бы стихи, он явно не из тех, что смущаются, да и Янина чувствует к нему симпатию…
– Где стража?!
Янина содрогнулась. Король возник, по своему обыкновению, неожиданно и ниоткуда, и на лице у него была такая ярость, что Янина втянула голову в плечи.
Выскочили два гвардейца, огромные и грузные, как ломовые лошади.
– Я – велел – не отходить от нее – ни на шаг?! Не оставлять – ни на секунду?!
Гвардейцы лишились дара речи. Янина выпрямила спину.
Ваше величество, я не оставалась одна ни на секунду, потому что…
– Закрой. Рот, – сказал король, не глядя на нее. – И не смей открывать, пока я не позволю. Никогда.
Позже она узнала, что Илли и опекуншу со всем имуществом, кучером и экипажем в тот же день отправили обратно в Усток – с официальным письмом тетке, с поздравлениями, но без приглашения ко двору.
Янина не открывала рта. Никогда и никто не разговаривал с ней грубо. Впрочем, еще вчера, в карете с глумливыми и гневными лицами на стенах она поняла, что жизнь ее отныне станет совсем другой.
Она молчала. Ее переодели в дорожное платье, накормили – она почти ни к чему не притронулась – и усадили в карету с плотно закрытыми окнами. Карета была старая, дребезжала и трещала, на ухабах грозя развалиться.
Янина ухитрилась немного подремать. Во сне ей виделось лицо принца, лицо человека, который должен был стать ее мужем. Бисеринки пота на лбу и слезы на глазах. Он походил на мальчика, который страшно боится сделать что-то не так и навлечь на себя гнев воспитателя.
Прежде она жила в провинции, ничего не зная о придворной жизни. Говорили, что принц ведет себя замкнуто и очень скромно, редко показывается на людях – только на официальных церемониях, которыми пренебречь невозможно. Значит ли это, что принц – мечтательная тонкая натура? Что он проводит дни в раздумьях или над книгами? Или он болен? На его лице, когда закончилась церемония, Янина видела страдание. Тот человек в малиновом халате – врач? Но почему он в домашнем – в день праздника?