Значит, эту штуку он сам изобрел и она существовала в реальности. Пролистав книжку до конца, Тайлер отложил ее и вернулся к дневнику.
Час спустя он умудрился разобрать в истрепанных страницах еще несколько слов и даже фраз, смысл которых остался для него полной загадкой: «кристаллометрия», «крест Фулканелли», «выращивание кристаллов из расплава», «ковалентная связь» и «узел из чистого граалита». Тайлер даже скрупулезно проверил все эти ужасные научные термины по словарю и заподозрил, что некоторые из них остались бы загадкой и для его учителей по естествознанию. А еще ему удалось разделить две склеившиеся страницы и обнаружить не слишком пожеванный фрагмент рукописи, который он прочел, дрожа от возбуждения.
«Китайский философ сказал: "Алхимик должен… учиться методу непосредственно у тех, кто в нем преуспел… Книги здесь не помогут, того, что написано в книгах, довольно лишь начинающим, все же остальное есть тайна и передается лишь устно… Но превыше всего необходима вера. Неверие приводит к неудаче"».
Под этим Октавио приписал:
«Однако, как правило, те, кто верит, не ученые, а ученые не склонны верить. Где мне найти того, кто поможет мне создать идеальный континуаскоп?»
Значит, он все-таки появился, хотя и названный немного иначе — континуаскоп! И, размышляя о переезде в Калифорнию, Октавио думал об усовершенствовании прибора. Тайлер не был уверен, что все остальное из отрывка понял правильно — в словаре только говорилось, что «алхимик» — это некто обладающий тайным знанием. Значит, Октавио стремился овладеть тайным знанием и хотел, чтобы ему помогли сконструировать научный прибор. Это было любопытно, но ровным счетом ничего не говорило Тайлеру. ОНРЕЗ также ни к чему не привел. Работал целый день, а не продвинулся от отправного пункта ни на йоту.
«Что толку учиться, — уныло думал он. — Взрослые только прикидываются, что это здорово, типа, учись и всего добьешься в жизни. Ну вот, я учусь! Да еще в свое свободное время! И чего я добился?»
Ничего и еще раз ничего — вот вам и ответ.
— А еще Колин сказал, что очень хотел бы ходить в школу, как мы с тобой, — ну, ты понимаешь, в нормальную школу, с другими детьми, учителями, уроками и всем остальным. Он обучался дома. Его мать всегда учила его здесь сама. Разве это не печально? Неудивительно, что он не всегда знает, как себя вести…
Люсинда заливалась соловьем, но Тайлер упорно перебирал в уме все полученные сведения об Октавио Тинкере и слушал ее вполуха, особенно когда она стала распространяться о Колине Нидле, которого он считал не более интересным, чем прыщ на чужой пятой точке. Перед ним лежала книжка о земельных участках, открытая на странице, где говорилось про Обыкновенную ферму, и он выписывал себе заметки на кусочке картона.
— …так, может, ты попытаешься быть с ним полюбезнее, — закончила Люсинда. — И тогда он поможет нам найти другие записи, которые тебе так необходимы.
— Колин? — Тайлер не мог поверить своим ушам. — Ты хочешь, чтобы я подружился с юным Доктором Зло?
— По нему видно, что ему нужны друзья.
— И скунсу они нужны. Но это же не значит, что я заведу себе скунса, я же не дурачок.
— Тайлер, какой ты жестокий!
— Погоди, — отмахнулся он. Кажется, что-то получилось. — Иди сюда, Люс. Посмотри-ка.
Она скривилась, но подошла.
— Что еще?
— Вот так ферма выглядела в тысяча девятьсот шестьдесят третьем году. Большинство зданий более или менее такие же, но было тут много чего, что уже не сохранилось. Видишь эти постройки? — Он показал на группу строений на чертеже, которые по расположению должны были находиться между домом и библиотекой. — Сейчас там ничего нет. Один сад.
— Может, эти здания сгорели во время пожара?
— Какого пожара?
— Рагнар говорил, что тут был пожар, еще давно. У дяди Гидеона была лаборатория с кучей всякого ценного. И он все это потерял, потому что лаборатория сгорела.
— Да что ты?! — Тайлер уставился на чертежи. — Ладно, это, видимо, объясняет отсутствие некоторых построек. Но я не это хотел тебе показать. Посмотри на карту. Внимательно посмотри.
Люсинда прищурилась, наморщив лоб.
— На что смотреть-то?
— Вот именно. На что смотреть. Ты ничего не замечаешь?
Он указал пальцем на чертеж и обвел форму рисунка.