С этими словами Медан достал свою последнюю бутылку старого выдержанного вина, откупорил ее и принялся разливать содержимое в заранее приготовленные бокалы. Собравшиеся поддержали тост, довольные тем, что наконец на их стороне нашлась хоть одна мощная сила, пускай таинственная и неуловимая.
– Я слышу смех. Кажется, я пришла в добрый час, господа? – раздался голос Лораны.
Разумеется, дом охранялся, но маршал отдал часовым приказ пропустить королеву-мать в случае ее появления. При появлении Лораны все встали, Львица прижалась к ее щеке с нежным поцелуем. Гилтас тоже поцеловал мать и бросил укоризненный взгляд на Медана.
– Я взял на себя смелость пригласить вашу почтенную матушку, – объяснил маршал, отвешивая королю низкий поклон, – вопреки вашему желанию, в силу особой важности нынешнего совещания. Вы сами признали, Ваше Величество, что ваша матушка – непререкаемый авторитет в военных делах.
– Садитесь, пожалуйста, – обратилась Лорана к присутствующим и опустилась на стул рядом с маршалом. Нет, не случайно он оставил его незанятым. – Прошу прощения за опоздание. Вас не затруднит рассказать о том, что обсуждалось без меня?
Маршал кратко пересказал то, что обсуждалось на совете, но мысли его были далеко. Лорана, как и его любимый сад, была обворожительна в этот вечер. Лунный свет, похитивший краски заката, превратил ее золотые волосы в серебряный поток и придал коже белоснежный оттенок. Она казалась духом этого сада, легким облаком жасминового запаха. Он унесет ее образ с собой, унесет его в царство смерти…
Затем слово взяли эльфийские командиры. Они доложили, что все готово – или почти готово – к сражению. Канат еще не достиг нужной длины, но материала достаточно, и те, кто плел его, не прекращали своей работы. Баррикады сооружены, канавы выкопаны, ловушки расставлены. Лучники получили свое задание.
– Что необходимо выполнить непременно, подчеркиваю, непременно, – твердо произнес маршал, – так это освободить улицы города от малейшего намека на присутствие эльфов. Берилл должна быть уверена, что город полностью очищен и все жители либо бежали, либо попали в плен. Завтра на рассвете, как я полагаю, королевская семья будет выведена из города, – он глянул на короля и дождался неохотного кивка Гилтаса, – после чего я пошлю к Берилл гонца и сообщу, что Квалиност переходит в ее владение и что мы удовлетворили все ее требования. Затем я займу позицию на вершине Башни Солнца и тогда…
– Маршал Медан, прошу прощения, – прервала его Лорана, – но, по-моему, не все требования Берилл можно считать удовлетворенными.
Медан ждал этих слов. И по тому, как напрягся Гилтас и как внезапная бледность покрыла его щеки, понял, что король тоже ждал их.
– Я тоже прошу прощения, госпожа, – вежливо обратился к ней маршал, – но, думаю, нами ничего не упущено.
– Драконица требовала повесить всех членов королевской семьи. В списке значилось и мое имя.
– Мы с глубоким сожалением сообщим Берилл, – маршал выдавил из себя насильственную улыбку, – что членам королевской семьи удалось бежать, что за ними ведется погоня и они скоро будут схвачены.
Лорана покачала головой.
– Из этого ничего не выйдет, маршал. Драконица отнюдь не глупа, и у нее возникнут подозрения. А в таком случае весь наш план рухнет.
– Решено, я остаюсь, – твердо заявил Гилтас. – Если маршал Медан предъявит Берилл меня в качестве своего пленника, никаких подозрений не возникнет. Мама, ты должна возглавлять наш народ в изгнании. Ты сумеешь договориться с эльфами Сильванести. Ты умелый дипломат, и эльфы доверяют тебе.
– Эльфы доверяют своему королю, – спокойно поправила его Лорана.
– Мама… – Голос Гилтаса дрожал. – Прошу тебя! Не делай этого!
– Сын мой, ты король Квалинести. Ты больше не принадлежишь мне. Ты даже не имеешь права принадлежать себе. Ты принадлежишь своему народу! – И, потянувшись через стол, Лорана взяла руку сына в свои. – Я понимаю, как это трудно – принять ответственность за многие тысячи жизней. Я знаю, что ожидает тебя. Тем, кто придет к тебе с вопросами, ты будешь вынужден сказать, что не знаешь ответов. Тех, кого захлестнет отчаяние и у кого опустятся руки, ты должен будешь поддерживать, несмотря на то что сам пребываешь в отчаянии. Тебе придется требовать от других храбрости тогда, когда у тебя самого внутри все дрожит от страха. Да, сын, чтобы встретиться с драконицей лицом к лицу, нужна немалая храбрость, и я горжусь тем, что ты способен проявить ее. И все же куда большее мужество потребуется от тебя, чтобы вести наш народ в будущее. Будущее, которое полно опасностей и тревог.