Герард еще раз поблагодарил судьбу за то, что на нем шлем и он может спрятать под ним свое смущение. Однако отвести взгляд не получалось. Он смотрел и смотрел на нее, как завороженный.
Девушку нельзя было назвать хорошенькой или красивой. В ее лице читалось хладнокровие и чистота мыслей. Морщинки сомнений не бороздили ее гладкий лоб. Глаза сохраняли ясность и видели, как казалось Герарду, много больше того, чем видел он. Перед ним была волевая личность, способная изменить мир – в добрую или злую сторону. Он понял, что это Мина, та девушка, чье имя произносят с таким благоговением солдаты.
Герард отдал честь.
– Вы не принадлежите к числу моих рыцарей, сударь, – уверенно проговорила она. – Я люблю видеть лица тех, с кем говорю. Снимите, пожалуйста, шлем.
Герард удивился: она сразу поняла, что он не ее рыцарь, хотя ничто в его облике не говорило о том, что он прибыл из Квалинести, Оплота или какой-либо другой части Ансалона. Он снял шлем, назвал свое имя и поведал более или менее правдивую историю. Говорил он уверенно, но, отклоняясь от истины, с трудом подыскивал слова. Его сковывало неприятное ощущение, что она знает о нем куда больше, чем он сам.
– Каково же содержание сообщения маршала Медана? – поинтересовалась Мина.
– Вы являетесь новым Повелителем Ночи? – спросил в свою очередь Герард, почему-то почувствовав себя неловко. – Прошу прощения, но сообщение маршала адресовано непосредственно Повелителю Ночи.
– Подобные титулы бессмысленны в глазах Единого Бога, – последовал ответ. – Я Мина, Его покорная слуга. Вы можете передавать мне сообщение, а можете и не передавать. Мне безразлично.
Герард был совершенно сбит с толку. Он не осмеливался взглянуть на Одилу, хотя ему было важно понять, как она реагирует на происходящее. Он понятия не имел, как ему поступить, сознавая, что в любом случае будет выглядеть глупо в этих янтарных глазах.
– Я все-таки озвучу послание маршала Медана, – сказал наконец Герард, с удивлением услышав в собственном голосе уважительные нотки. – Страна Квалинести подверглась нападению драконицы Берилл. Маршалом Меданом получен приказ разрушить Квалиност. В случае, если он не выполнит приказ, Берилл займется этим сама. Кроме того, она приказала уничтожить всех эльфов этой страны.
Мина ничего не ответила и лишь легким кивком дала понять, что внимательно слушает.
Герард перевел дыхание и продолжал:
– Маршал Медан позволяет себе напомнить Повелителю Ночи, что нападение на Квалинести является нарушением пакта, заключенного между великими драконами. Маршал не без основания опасается, что, если о подобном нарушении станет известно Малистрикс, может вспыхнуть война между драконами, которая опустошит весь Ансалон. Маршал Медан не считает себя обязанным повиноваться приказам Берилл и ожидает распоряжений от своего непосредственного командира, Повелителя Ночи. Маршал Медан со всем возможным почтением осмеливается напомнить, что разрушенные города приносят мало дохода, а мертвые эльфы не платят дань.
Мина едва заметно усмехнулась. Невольная улыбка согрела янтарный блеск глаз, и ее взгляд показался Герарду потоком меда.
– Повелитель Таргонн, безусловно, проникся бы важностью последнего аргумента. Покойный Повелитель Таргонн.
– Я с сожалением узнал о его смерти, – произнес Герард из вежливости. Словно отвечая на его слова, лучник ухмыльнулся, будто знал, какие чувства владеют Герардом на самом деле.
– Таргонн сейчас с Единым Богом, – отозвалась Мина торжественно. – Он совершал в своей жизни ошибки. Но теперь он осознал их и раскаялся.
Герард понятия не имел, что ему сказать в ответ. И вообще, кто такой Единый Бог, о котором ему все время твердят? Спросить он не осмеливался, поскольку как Нераканский Рыцарь, вероятно, должен был знать об этом.
– Я слышала о Едином Боге, – раздался вдруг дерзкий голос Одилы. Не обратив никакого внимания на предостережение Герарда, ущипнувшего ее за лодыжку, она продолжала: – Мне говорил о нем один из вралей-жрецов Цитадели Света. Богохульство! Вот мое мнение. Всем известно, что Боги оставили нас.
Мина подняла глаза на Одилу.
– Боги, может быть, и оставили нас, соламнийцев, – медленно произнесла она, – но они не оставили меня. Освободите эту женщину, снимите с нее веревки. Помогите слезть с лошади. Не бойтесь, она не убежит. Да и куда ей, собственно, бежать?