Он ждал слишком долго! Он не оправдал доверия Мастера и с самого начала знал, что так и будет. Он не сила добра и быть ею не мог — знающий слишком мало, тянущий слишком долго.
Сейчас главное, чтобы Маргарет вернулась в убежище близ Телеграфного Холма. Уже оттуда, из безопасности защитной сферы, он попытается что-нибудь предпринять. Сейчас делать ему нечего. Он не просто потерпел неудачу. Все гораздо хуже. Он подвел черту под временем смертных.
Она села в автобус, он тоже. Летавцы с пастями-капканами двинулись на штурм, но дракон, метнув сгусток силы сквозь защитную сферу, расплющил их в лепешку.
Он защищал Маргарет в течение всей этой длинной кошмарной поездки.
Ночи растворяются в днях. Дни складываются в недели. Недели сцепляются в месяцы и годы. Время смертных бежит. Поступь драконьих веков нетороплива. Один год, два, четыре. Ветер метет улицы, воды океанов исчезают в гигантской сливной воронке.
— Еще виноградинку? — спросила она, оторвавшись от книги.
Маленький дракон задрал головку и разинул ротик.
— Ладно, попробуем еще разок… и постарайся поймать, пожалуйста. Я удобно устроилась, и не собираюсь снова вставать с дивана.
Она оторвала виноградину от грозди, прищурилась, прицелилась и бросила ягоду через всю комнату в направлении книжного шкафа. Урниш вытянул змеиную шейку и поймал на лету зеленоватый сочный шарик, щелкнув челюстями.
— Отлично, просто отлично! — Маргарет улыбнулась его проворству. — Сперва мы отдадим тебя в какую-нибудь команду резерва, потренируешься там немножко, а через годик-другой, глядишь, будешь играть центральным принимающим на Кэндлстик.
Она послала ему воздушный поцелуй и вернулась к книге. Стоял дивный весенний денек, из открытого окна веяло запахами фуксии и гладиолусов, а еще чеснока и душицы, которыми миссис Капамонте, что живет выше по улице, заправляла воскресный ужин.
Все это было, конечно, подделкой. Иллюзией.
Вне крохотной квартирки лежал лишь черный пепел до самого центра Земли, безвоздушная пустота простиралась во все концы пространства. Все было кончено, чего и боялся Мастер. Смертные погибли. Ни одно создание не жило за пределами этой квартиры, вне сферы силы. Ни один ребенок не смеялся, ни одна птица не порхала, ни одна губка не колыхалась на дне океана. Ничего. По ту сторону не существовало абсолютно ничего.
Урниш не заштопал малюсенькой дырочки, он просто не был силой добра. И время смертных окончилось. Миллиарды и миллиарды умерли страшной смертью, мир рухнул, чтобы никогда уже не подняться. Мрак и пустота воцарились навеки.
Потому что смертные существовали только как греза драконов, а для этого маленького дракончика, которому поручили спасти слабых людей — его творений, — любовь была высшим императивом.
Теперь они будут существовать так, по крайней мере пока длится ее жизнь. Здесь, в воображении Урниша.
Жизнь в мире сладости, света и удовольствия — в мире, которого не существует. Дракончик создал этот мир для нее, только для нее. Ради Маргарет он пожертвовал всем. Пожертвовал всем своим и тем, что принадлежало исчезнувшим неудачникам.
Да, печально, маленький дракон потерял честь, но оно того стоило! У него была Маргарет, и здесь, в его сне, они останутся вместе. Пока и она не умрет.
И тогда ему будет очень трудно продолжать жить. С ее уходом. Со всем тем, что осталось от погибшего мира. И будет совсем невыносимо терпеть угнездившиеся в нем человеческие чувства. Одиночество, грусть, потеря. Тогда воистину придет конец всему.
Но даже маленькие драконы стареют — хоть и медленно, так медленно…
К. Дж. Черри
ГВИДИОН И ДРАКОН [48]
К. Дж. Черри начала писать рассказы в десять лет, расстроившись, что по телевизору перестали демонстрировать ее любимый телесериал «Флэш Гордон» («Flash Gordon»). Став стипендиатом Фонда Вудро Уилсона, она получила диплом магистра классической филологии в Университете Джонса Хопкинса и затем преподавала латынь, древнегреческий, античную литературу и историю в школе имени Джона Маршалла в Оклахома-Сити. В свободное от занятий время Черри писала книги. Права на первые два романа, «Врата Иврел» («Gate of Ivrel») и «Братья Земли» («Brothers of Earth»), приобрел Дональд Уоллхейм, учредитель издательства «DAW Books». Сразу после публикации эти произведения принесли автору известность, и в 1977 году Черри получила премию Джона Кэмпбелла как лучший молодой писатель. В 1979 году Дональд Уоллхейм предложил ей аванс за три книги, что позволило Черри оставить преподавание. В том же году рассказ писательницы «Кассандра» («Cassandra») был удостоен премии «Хьюго». Впоследствии Черри завоевывала «Хьюго» еще дважды: в 1982 году за роман «Последняя база» («Downbelow Station») и в 1989 году за роман «Сытин» («Cyteen»). Среди недавних работ автора роман «Регенезис» («Regenesis») из цикла «Вселенная Альянса и Союза» («Alliance-Union») и роман «Обманщик» («Deceiver») из цикла «Иноземец» («Foreigner»). К. Дж. Черри живет неподалеку от города Спокан, штат Вашингтон. Она активно участвует в научно-фантастических конвентах. В свободное время любит заниматься фигурным катанием и путешествовать.
Когда-то в стародавние времена жил-был дракон. А еще в те времена жил принц, который решил во что бы то ни стало добиться руки прекрасной принцессы, старшей дочери короля Мадога…
Ходили слухи, что Эри настолько же мила и добра, насколько ее младшая сестра Гласог некрасива и жестока. Принцу, впрочем, выбирать не приходилось: он с готовностью женился бы на любой из дочерей Мадога, лишь бы спасти своего отца и свой народ. Ведь он, Гвидион, сын Огана, был последним принцем Диведа.
Положение принца там, уж поверьте, вовсе не предполагало никаких соответствующих статусу радостей вроде турниров, шествий, парадов и прочих возможностей покрасоваться в золоченых доспехах, под звуки труб, среди развевающихся флагов и в окружении толпы знатных льстецов. Дворцом королю Огану служил обычный каменный дом, притом изрядно обветшалый. На пыльных балках вдоль стен висела старая упряжь и стояли всякие горшки да плошки. Король Оган, как и большинство его подданных, разводил свиней и коров — стада составляли основное его богатство.
Черный мохноногий мерин Всполох, с ярким белым пятном на лбу, был личным боевым конем Гвидиона. Верхом на своем скакуне принц преследовал разбойников, что порой приходили из-за дальних холмов грабить мирные селения. В схватках с этими злодеями доспехи Гвидиона изрядно пострадали: после множества починок в его видавшей виды кольчуге тут и там виднелись новые звенья, вставленные вместо поврежденных. А копья с вымпелом у Гвидиона вовсе не имелось, ведь тяжелое вооружение, необходимое рыцарю на равнине, в гористой местности, как известно, становится обузой, и потому воины Диведа, с его высокими холмами и густыми лесами, в основном довольствовались охотничьим снаряжением. Оружием принцу Гвидиону служили одноручный меч и лук, да еще колчан, полный стрел с серым оперением.
Гвидиона сопровождал Овэйн, сын Ллодри, главного королевского ловчего. Юноша был принцу добрым другом, а вовсе не оруженосцем, как вы могли подумать. Овэйн взял у отца в конюшне гнедого пони и пустился в путь, едва узнал, что Гвидион собирается в дорогу. Опередив его высочество, он спрятался в кустах у дороги и стал ждать, чтобы затем присоединиться к нему. Овэйн решил, что Гвидион из скромности не смеет просить друга разделить с ним тяготы странствий, а потому счел нужным навязаться в спутники.
Старую вислоухую гончую, что трусила позади, звали Мили. Она умела беспощадно расправляться с разбойниками. Несмотря на увещевания Гвидиона и крики Овэйна, Мили ни за что не желала остаться дома и неотступно следовала за ними: они пробовали отпугивать ее камнями, она немного отбегала, но потом все равно возвращалась. Такой уж нрав был у Мили. И похожий нрав оказался у Овэйна, так что Гвидиону пришлось взять их обоих с собой. Высунув язык, Мили бежала вслед за мохноногим мерином Всполохом и нетерпеливой гнедой кобылкой, которую, кажется, звали Ласточкой (а быть может, и нет — барды об этом умалчивают). В дороге Овэйн и Гвидион болтали в основном о собаках и охоте. По крайней мере так гласят сказания о явлении принца Гвидиона в королевство Мадога.