- А пока можно посидеть с другими детьми?
- Можно. Иди. - А когда мальчишка ушёл, Хакон обратился к Олдину: - Покажи, где сейчас находится Карина.
Они спустились в помещения для замковой стражи. Карина, отмытая и приодетая в то, что нашли здесь женщины, узнавшие, что господин Хакон проявил к ней интерес, лежала на облезлой шкуре, укрытая плащами. Она и в самом деле пришла в себя, но была ещё очень слаба. Хакон напрямую прошёл расстояние от двери до постели своей женщины и, ни на кого не оглядываясь, уверенно просунул руки под её тело. Со своей добычей под безмолвное и даже сочувственное внимание остальных он ушёл на верхний этаж, где и положил её на свою постель. Сел рядом, рассматривая смуглое лицо, с которого испуганно смотрели на него небольшие светло-серые глаза. Карина была не то что хороша, но отторжения не вызывала. Чётче воин сказать бы не мог, поскольку не умел. С женщинами Хакон давно не общался. Со времён молодости. Потом, когда Драконы обнаружили, что сила иссякает, мысли вообще были не об этой стороне жизни. Ему, Хакону, далеко за тридцать, а он даже не знает, как говорить с женщиной, чтобы успокоить её, заметно встревоженную и даже испуганную.
- Карина, я не буду тебя трогать, пока ты не выздоровеешь, - спокойно сказал он. - Но каждую ночь ты будешь лежать рядом со мной. И не потому, что я маг и господин. Так надо. Я буду ухаживать за тобой (он еле заметно улыбнулся: впервые использовал это слово в нужном значении). Надеюсь, ты быстро станешь здоровой. - Он посмотрел на её руку поверх одеяла, вспомнил потрясающее ощущение, испытанное только что, пока он нёс тело этой женщины, от которого веяло... жизнью. И не выдержал - взял её ладонь. Просто пожал её. И замер, наслаждаясь.
Промелькнула здравая мысль, не тянет ли он из неё силы. Хакон перешёл на магическое зрение, чтобы убедиться, что не убивает Карину своим прикосновением. Нет. Она продолжала открывать его всем силам стихий, для которых он только вчера был закрыт... От утомления она закрыла глаза. Хакон воспользовался этим и тоже закрыл глаза, чтобы лучше прочувствовать... Неожиданно его кинуло в чёрную пропасть, пучину, в водоворот... Он услышал хриплое дыхание, стоны, подбадривающие женские голоса. Почуял дым сгорающей свечи, запах крови, жилого тепла... Голос: "Держись, Кельда!" И его обдало холодом, когда он понял, на каком событии только что был. Рождение Андре, на котором присутствовали девушка Стеина, имени которой он ещё не знал, и его Карина.
Рождение ребёнка - для магов сильное событие. Рождение мага-Дракона - тем более. Две обыкновенные женщины, принимавшие участие в этом таинственном процессе, изменились, сами того не подозревая. Рядом со Сплетающим судьбы появились Открывающие. Поэтому Андре так уверенно подвёл Стеина к девушке. Поэтому так уверенно сказал, что Хакон найдёт свою женщину на следующий день. Вполне возможно, именно их положение Открывающих и помогло им обеим выжить во вчерашней бойне.
Хакон открыл глаза.
Женщина устала бояться. Она смотрела на него утомлённо, еле держа глаза открытыми. Он положил её ладонь, укрыл краем одеяла. И встал.
- Я знаю, что ты потеряла мужа и ребёнка. Помни, что я сказал: я не трону тебя. Спи. Отдыхай и набирайся сил.
И вышел из своих покоев, подвесив покрывало, закрывающее дверной проём, на балке, чтобы тепло от разожжённого неподалёку каминного очага шло к его кровати, к женщине на ней.
Два дня пролетели в заботах и благоустройстве дома. Пришлось ещё чистить подвалы замка, куда женщины отказались входить наотрез - и были правы: иллюзорные драконы не смогли добраться до закрытых помещений в подвале, и там осталась отрава, наложенная заклятием лесного демона-колдуна. Хакон и Стеин чистили эти помещения долго - без использования драконов, с помощью огня.
На охоте удалось добыть двух оленей, а на обратном пути мужчины деревни упросили магов устроить острожную ловлю форелей в горной реке, чуть выше замка. Стоя на берегу, непривычные к такому виду охоты воины-маги только наблюдали за процессом ловли. Неизвестно, как Стеин, но Хакон невольно передёргивал плечами, глядя, как полуголые крестьяне по пояс в ледяной воде бьют острогами или обычными копьями крупную рыбу. Правда, оторопь быстро сменилась сожалением, что они сами не могут принять участие в этой захватывающей охоте: такими были задорными крики мужчин-рыболовов, указывающих друг другу на желанную добычу, так опасно и притягательно краснела прозрачная вода от меткого удара по стремительной и резко ускользающей мишени. Но воины-маги не чувствовали себя лишними на этой охоте: оглядка с берега помогала быть настороже и не забывать, что опасность может таиться везде. А когда выпотрошенные прямо на берегу рыбины были связаны в две тяжёлые связки и уложены на свободную лошадь, Рагнар, довольный, сказал:
- Редко когда приходится рыбачить в полную силу!
И маги поняли его.
Самым трудным делом, как ни странно, оказался сбор лошадиного корма. Ближайший лес просто кишел нечистью. Так что для начала магам пришлось пройти некоторое расстояние, обезвреживая довольно большую площадь опушки. "Посчастливилось" даже убить одного лесного демона, неизвестно каким образом приблудившегося сюда. Очистив нужную площадь, воины-маги расставили по точкам, соединяющимся между собой, магически обереги, приготовленные с вечера. И, лишь после того как снова проверили очищенное от нечисти место, разрешили въехать на опушку крестьянам на двух телегах. Пока те ломали, рубили ветви и укладывали их, воины объезжали границы очищенного участка.
Вернувшись домой, в замок, Стеин признался:
- Мутная работа. Выматывает.
- Пока не привезём достаточно народу для крепости, придётся этим заниматься часто, - отозвался Хакон.
- Часто, - со вздохом повторил Стеин и ушёл к себе. Он-то уже сдружился со своей Антией и норовил постоянно проводить время с нею. И отнюдь не только для того, чтобы наполняться силой. Хакон понимал его: слишком резким стал переход от мыслей о смерти к наполненной событиями жизни - и молодой маг просто горел эйфорией.
С Кариной было иначе. Хакон понимал, что смерть мужа и ребёнка ещё долго будет тлеть шрамом на её сердце. Две ночи он ложился в постель с этой женщиной, сжимал её ладонь и чувствовал, как она напряжённо лежала рядом. Пока не засыпала, убедившись, что он и в самом деле не будет трогать её. Ему было тоже нелегко - знать, что рядом женщина, которую нельзя. Крепче всего держало его знание, как она изранена. Поэтому чаще всего он брал с собой в постель амулет с заклинанием сна.
После второй ночи он вышел из покоев, одетый в дорогу. Когда все его спутники: Стеин, Фарран (черноглазый парень-молчун себе на уме, как определил его Хакон) и Андре - были готовы и ждали только его, он сел на лошадь, и какое-то неясное чувство заставило его обернуться: на крыльце стояла Карина, которую под руку поддерживала Антия. Она стояла, стараясь держаться в тени каменной стены крыльца, в то время как подруга, не скрываясь, махала свободной рукой довольному Стеину.
7
Подвесной замковый мост поднялся, скрывая за собой старика Олдина и Рагнара, проводивших путешественников до ворот. Было холодно поутру, особенно в тени. Путники хоть и оделись довольно тепло, но всё равно ёжились, пока не согрелись в пути. Маги были одеты в неизменные холщовые рубахи; короткие штаны вправлены в сапоги с длинным голенищем. Короткий, достаточно тонкий плащ прятался под длинным, меховым, с опушкой. Андре кутался в меховую куртку, внутри которой комфортно чувствовал себя в вязаной рубахе и в штанах из толстой ткани - все вещи наскоро нашили ему женщины, едва узнали, куда собираются господа. Фарран был одет так же, как мальчишка, единственное - его куртка была длинней, до бедра, и удобно скрывала мелкое оружие, прихваченное с собой.