Мне самому немного было понятно в этом механизме, но на траве лежали как раз перечисленные мной материалы, и хотя бы один человек знал, что с ними делать.
Я решил остановить бессмысленное занятие моего единственного ассистента, поэтому подошёл к ней и мягко сказал:
— Привет! А ты что тут делаешь? Вижу, долбишь эту гору? Не получится: она слишком крепкая; так что убери свой хлам, и давай займёмся чем-нибудь полезным.
— А я и занимаюсь полезным делом! — огрызнулась Ульяна, не прекращая работы. — У нас тут будет пещера, в которой драконы смогут размножаться.
— Ну и ну… — сказал я, явно ошеломлённый. — А драконы точно умеют это делать?
— Умеют. Но у них один пол, поэтому здесь никакой дискриминации быть не может.
— Понятно…
— Да ничего тебе не понятно! — усмехнувшись, сказала Анна Люсия Джулиания Хапскер-Хеглен, которую я продолжал звать Ульяной, а её родственники — Люси. — Никто ещё не видел, как драконы размножаются, и все более-менее образованные драконники видят смысл в том, чтобы это осталось тайной до конца света.
— Я могу тебе чем-нибудь помочь? — спросил я.
— Можешь, — ответила она. — Ты мне поможешь, если притащишь динамит и скажешь, куда его поставить.
— Хм… — Я задумался. — Что ж, если ты думаешь, что у такого человека, как я, не найдётся капельки чего-нибудь этакого, ты ошибаешься…
Я её не врал: я тайком привёз на дачу три динамитные свечи и спрятал их в надёжном месте.
— …А сказать тебе, куда следует воткнуть взрывчатку, я смогу примерно через час, — продолжал я. — Это время мне понадобится для проведения всех необходимых расчётов на компьютере в комнате с кирпичными стенами… Скажи, у тебя есть что-нибудь помощнее, чем кирка?
— Кажется, был где-то отбойный молоток… — Она устремила свой взгляд в небеса. — Но я поищу…
— Ладно, я пойду делать расчёты, — сказал я и ушёл.
В течение следующего часа я не отрывал глаз от экрана. На нём появлялись сложнейшие чертежи и формулы, похожие на какой-то шифр из латинских и греческих букв, арабских и римских цифр и знаков математических действий, запутанные системы уравнений и выкладки, вызывавшие лишь головную боль и сливавшиеся в мозгу в какую-то несусветную кашу. Но результат все мои электронные мучения всё же принесли.
Я точно указал напарнице, где следует пробурить углубления цилиндрической формы, и она взялась за отбойный молоток, который всё-таки нашла. А я отправился за динамитом.
Я вернулся через пятнадцать минут, и к этому времени углубления были готовы. Я затолкал взрывпакеты в скалу и только тогда вспомнил, что не захватил с собой спичек. Но Ульяна только рассмеялась:
— А на что тебе дракон Огня: только бензин лакать да траву жевать?
Она поднесла Ангу, уже едва помещавшегося на ладони, к фитилю, пощекотала дракончика, он дыхнул огнём, и фитиль загорелся. По-быстрому сделав то же самое с другой динамитной свечой, мы побежали прочь. Ульяна крепко прижимала к себе дракона.
У нас было только одно преимущество: мы быстро бегали, а фитиль сгорал медленно, так что мы имели запас времени в несколько секунд. Когда мы отбежали на порядочное расстояние, то в одно движение плюхнулись на землю. Ульяна накрыла дракона собой.
Мы лежали ногами к будущему взрыву. Не знаю, правильно ли мы поступали, если оценивать наше поведение с точки зрения инструкции по самозащите в случае ракетной атаки, да у нас и не было времени думать об этом.
Раздался грохот. Мы закрыли головы руками, чтобы каменные обломки, пролетавшие мимо, нас не убили. Примерно через десять секунд всё стихло.
Мы осторожно встали и пошли к скале.
Там появилась пещера. Вход можно было закрыть железными прутьями и тряпкой, внутри могли развлекаться драконы, а через дырки в потолке и стене можно было продеть цепь и поставить рычаг с катушкой. Мы так и сделали, и через каких-то пятнадцать минут у меня на ферме появилось новое законченное сооружение.
Трава вокруг, конечно, сгорела и обуглилась, но не более того. Драконы не пострадали, а это самое главное.
Я спросил:
— А сколько всё это удовольствие стоило? И сколько у меня осталось денег?
— Позавчера ты потратил шесть тысяч пятьсот десять золотых, сегодня я отдала три тысячи пятьсот двадцать на обслуживание драконов, то есть всего мы потратили десять тысяч тридцать монет, и у тебя остались девять тысяч девятьсот семьдесят. Пещера, которую мы, драконники, называем Гнездовье (а инкубатор мы тоже зовём по-старому — Ясли), стоит пятнадцать тысяч, но на этой неделе в магазине акция, поэтому с нас потребовали десять тысяч. Я отдала все твои деньги и ещё один рубин, потому что тридцати монет недоставало.