Сами мы тоже не подумали о предупреждении. Вылетело сие у всех из головы. Девчонки были поглощены настраиванием Пелагеи на нужный лад. Я — наблюдением за ними и нашей новенькой. А Куратор похоже решил, что напоминать нам об этом, тратя «запас» инициатив, не стоит… Влипли!
Остаётся лишь надеяться на инициативу Эльдара, который точно узнает о нашем уходе в Домен на прохождение очередной инициации, или на то, что как выйдем из Колыбелей, отправим письмецо родне Пелагеи. Ну, или уповать на то, что буря эмоций у родни утихнет за те недели, в которые Пела будет обвыкаться в новых реалиях.
Ещё одним источником надежды на выход из ситуации был Ратмир. Мы же ему тех пиратов отправили, и с Вячеславом Роговым он на короткой ноге — зять всё-таки! Опять же с результатами допроса морских разбойников Роговых ознакомить должны. А там и то, что шхуна Пелагеи осталась невредима всплывёт…
Хотя, конечно, это всё же ляп и ляп сильный! Но у нас есть смягчающие обстоятельства и о нравах драконов Рогов кое-что знает. Пелагея немного успокоилась, а потом и вовсе сказала, что для неё и так всё вышло просто замечательно и жаловаться ей, по большому счёту, не на что.
Процесс обучения в Колыбелях нашу новенькую так же поразил. И это она ещё не ведает, каким именно оборотнем станет! Жёны сначала не могли определиться говорить или нет, а после вообще забыли. В итоге решили хранить интригу. Так что Пелагею и нас ждёт, пусть и привычный, но всё ещё интересный аттракцион.
Сейчас же она вовсю засыпала нас вопросами по поводу изученного, так как приёмы создания чар у цивилизации Золотых довольно сильно отличались. В нашем подходе упор делался на суть, сформированную в чёткий образ, а не на привычную символику. Ведь заклинания, жесты, ритуалы, руны, печати и остальное — это тоже своеобразные костыли, позволяющие постепенно конкретизировать и оформить мысль, подкреплённую волей и Силой. Да, в базах были и относительно привычные этому миру чары, так как предполагалось скрытное внедрение, но…
И вот настал наконец день выхода из спячки. Пробуждение шло привычным ходом. Мы ожидали пробуждение новенькой в полной готовности, собравшись перед её Колыбелью. Вскоре раздался удивлённый возглас и послышалась возня. Пелагея явно пыталась разглядывать и ощупывать себя, выявляя новое во внешности.
— Пела, мы тебя ждём! Вылезай! Нам тоже интересно на тебя поглядеть! — позвал её.
— А? Да! Сейчас! Как же отсюда?.. А! Вот!
Из-за края Колыбели показалась ярко-алая макушка с коротенькими рожками нашей новенькой, а потом и она вся. На вершине Пелагея чуть замешкалась, неожиданно покраснев, но всё же, развернувшись к нам спинкой, стала спускаться, старательно повиливая попкой со взбесившимся, от обуревающих её чувств, хвостиком.
Изменения во внешности были хоть и не слишком сильными, но при этом яркими. Фигурка осталась всё такой же миниатюрной стройной и немного жилисто-вытянутой, но чуть-чуть окрепла, округлилась, обретя законченный, эстетичный и ласкающий взор рельеф. Она создавала впечатление прекрасной, выточенной с полным соответствием именно моему вкусу, статуэтки, будоражащей воображение и возбуждающей желание схватить и не отпускать.
Кожа гладкая, привычно золотистая. Красивые ножки, великолепная округлая попка, пикантный, тонкий и хлёсткий хвостик покрылся мелкими, золотыми с вкраплениями рубиновых и более редких сапфирово-синими чешуйками, складывающимися в красивый узор, а его кончик венчал небольшой шип.
Грудь примерно второго размера была небольшой, но очень красивой формы — идеально кругленькой и даже на вид упругой. Личико практически не поменялось: всё те же немного лисьи черты с высоким лбом, чуть раскосыми, большими зелёными с ярко-золотистыми прожилками глазами, красивыми алыми бровями вразлёт, чуть вздёрнутым симпатичным носиком и манящей формы губами, к которым так и хотелось приложиться. Волосы её пылали ярко-алым цветом, как и небольшие слегка изогнутые назад витые рожки, длиной в пяток сантиметров, выглядывавшие из густой шевелюры около лба.
А ещё, на этом коротком маршруте её эмоции, под моим прикипевшим взглядом, перешли от лёгкого смущения с огромным желанием понравиться, к просто огнём пылающей страсти! Чувствую, письмо её родне мы и сегодня не напишем!