Спустя некоторое время и приличное число провозглашённых здравиц с уничтожением горы закуски, пришёл в себя тот, из-за кого всё изначально и затевалось. А помимо него тот, кто вызвал столько едва сдерживаемых переживаний у воеводы Великого Леса. Виновником волнений оказался старший сын Ратмира, пропавший вместе с Горяном и давно уже оплаканный семьёй.
Защита на антарктической темнице оказалась не в пример лучше, и их, в отличие от того же Велибора Могучего, родня даже смутно почувствовать не могла. В довершение всего, парень пропал, даже не успев обзавестись семьёй и детьми, что ещё сильнее довлело над его отцом. Парнишка, строго говоря, вообще не должен был участвовать в той битве, но сил не хватало, и его поставили в охрану войсковой лечебницы вопреки традициям лесовиков…
Воевода Великого Леса даже хотел принять имя пропавшего без вести сына, дабы хоть так дать ему свершить в этом мире положенное, но долг перед всей остальной роднёй требовал инсценировать пропажу и взять легенду, которую враг точно легко не раскусит. А обстоятельства пропажи сына не поддавались даже такому маститому прорицателю, как Ладимир… Впрочем, Ратмир как-то выкрутился, приплетя-таки участие Бранислава к своей новой личине.
Теперь же Ратмира вовсю колотило от переживаний, а учитывая всю подоплёку с недавнем преображением в дракона, надо отдать должное его выдержке! Она ведь сейчас совсем не та, что раньше.
Ух! Даже меня пробирает отголосками вспыхивающих чувств, а что уж там творится в глубинах ратмировой души… Мне и представить-то себе страшно! Да ему и поверить в чудесное спасение сына, наверное, страшно… А сколько таких вот потерь успели пережить родоначальники Великолесья за все прошедшие века? Бр-р-р! Неудивительно, что поведение долгожителей многим сложно понять…
Встречали пробуждение потеряшек в торжественной тишине. Собственно, там на очереди ещё несколько их потомков и прочувствовать всё это, наблюдая со стороны сложно… И тяжело, чего уж там! Мешать мы им не стали.
Когда пробуждённым поведали все подробности вызволения из плена. Горян захотел отблагодарить всех причастных и направился в зал приёмов, а вот сын воеводы, Бранислав, остался с отцом. Ратмира всё ещё одолевали бурлящие чувства и явственно колотило, а в случае недавно принявших обращение, подобным не шутят. Впрочем, его сын всего этого не знал, но, похоже, что-то да чувствовал. Потому первым делом мы пообщались с древним эльфом-попаданцем.
Горян в полной мере соответствовал своему имени. Остроухий оказался на диво здоровенным! Реально человек-гора! Причём чуйка настойчиво подсказывала, что сей здоровяк ещё и невероятно подвижный да быстрый. Может, он и уступит в боевой удали Велибору, но мало всё равно не покажется. Из-за долгого плена он очень заметно отстал от побратимов в Силе, но архимаг Жизни и Воды с весьма сильной предрасположенностью к Разуму и связью с Миром Духов, да неплохим набором малых Даров — это, как ни крути, серьёзно! И его, при всём при этом, как-то сумели пленить…
Правда, как нам позже поведал, придавшийся воспоминаниям, Ратмир, Горян является прежде всего целителем и зельеваром. Причём непревзойдённым! Именно он принёс Великолесью секрет создания «Живой Воды» — эликсира Жизни и молодости. Он же помог воссоздать её аналог, но уже на основе Иножизни. Горян — один из тех остроухих, которые по своим умениям весьма близки к истинным целителям и могут удержать душу исцеляемого в теле, общаться с духами.
А ещё наследие Горяна очень ярко проявилось в нашей Беляне, ну и в её матери Снежне со старшей сестрой Светозарой. По крайней мере, яркая предрасположенность к Магии Жизни и Воды — от него. С остальным определиться уже сложнее… Хех, а я ведь в основном подозревал наследие снежных эльфов, наложившееся на таланты лесовиков, а оно, оказывается, вон как!
Сам виновник торжества долго и в сильнейшем ошеломлении пялился на Эльдара. На удивление могучую Силу дальнего потомка он почуял практически сразу, да ещё и Ладимир указал на моего тестя, в красках повествуя о том, благодаря кому нашли их темницу. Потом спасённый перевёл свой взгляд на Снежну и старшую сестру Белянки, с неё на Мирослава… Все они лично участвовали в его вызволении и извлечении из капсулы. Глянул и на Беляну, а после на нашу семью и меня. Заметив сидевшую на моём плече Паву, Основатель не смог удержать лицо в полной мере, но определённую выдержку всё-таки выказал. После чего вымолвил: