Берем тоже заслышал погоню, и она перепугала его куда больше драконов: он ринулся вперед с удвоенной быстротой. Карамон вздохнул и последовал за ним, стараясь не отставать. Скользкие твари по-прежнему носились туда и сюда, норовя ухватить его за ноги.
Берем смотрел куда-то вперед, в темноту. Временами он постанывал и взволнованно заламывал руки. Ручей повернул, и вода сделалась глубже. «Что-то будет, если зальет сапоги?» – гадал про себя Карамон. Драконья малышня и не думала от них отставать: запах теплой крови и человеческой плоти приводил юных хищников в неистовство. Шум вооруженной погони становился все ближе…
И тут что-то черней ночи кинулось Карамону прямо в лицо. Великан судорожно замахал руками, силясь устоять, и выронил факел. Факел зашипел и погас, зато Берем, отчаянно рванувшись навстречу, успел подхватить и удержать Карамона. Какое-то время двое мужчин держались друг за дружку, пытаясь хоть что-нибудь рассмотреть в кромешном мраке.
«Точно ослеп», – сказал себе Карамон. Он никак не мог решиться сделать хотя бы шаг. Ему казалось – стоит пошевелиться, и он рухнет в пустоту и будет падать, падать, падать без конца…
– Вот она! – сказал Берем и придушенно всхлипнул. – Сломанная колонна… блистающие самоцветы… И она… она тоже здесь… Она ждет меня… она ждала все эти годы! Джесла!!! – закричал он и устремился вперед.
Карамон едва удержал Берема и ощутил нервный трепет его тела. Он напрягал зрение, тщетно вглядываясь во тьму. Нет, ничего не видно… хотя… постойте-ка…
Да! Измученное болью сознание затопила волна облегчения и благодарности. Он в самом деле увидел сиявшие вдали самоцветы. От них шел свет, которого не могла загасить даже тяжкая, душная тьма.
До колонны оставалось пройти не более ста футов. Карамон выпустил руку Берема и подумал: а что, может, это и выход. По крайней мере, для меня. Пускай Берем отправляется к своей сестре-привидению. А мне нужно немногое: выбраться назад… к Тике и Тасу…
Он шагнул вперед, обретая уверенность. Еще пара минут – и конец. К худу или к добру…
– Ширак, – негромко прозвучал чей-то голос.
И вспыхнул ослепительный свет.
У Карамона на мгновение остановилось сердце. Медленно-медленно поднял он голову и посмотрел туда, откуда исходил свет. Из-под черного капюшона на него смотрели блестящие золотые глаза со зрачками в форме песочных часов.
Великан хотел перевести дух, но получилось что-то вроде последнего вздоха умирающего…
Смолк рев рогов, и в Тронном Зале восстановилось некое подобие спокойствия. И вновь глаза всех присутствующих – в том числе и самой Темной Владычицы – обратились к происходившему на возвышении.
Танис поднялся на ноги, крепко держа Корону Власти. У него не было ни малейшего понятия, что предвещали рога, какой рок готов был разразиться над ними. Он знал только: надо довести игру до конца. Чего бы это ни стоило.
Лорана!.. Ни о ком ином он больше не думал. Где бы ни были теперь Карамон, Берем и остальные, – он ничего уже не мог сделать для них. Он видел только тоненькую фигурку в серебряных латах, стоявшую на голове каменной змеи, несколько ниже него. Потом, почти случайно, он нашел глазами Китиару. Ее лица не было видно за драконьим шлемом-страшилом. Она сделала какой-то жест…
Танис скорее почувствовал, нежели услышал движение позади себя: ни дать ни взять ледяной ветерок коснулся его кожи. Он крутанулся… к нему шел государь Сот, и в его оранжевых глазах была смерть.
Танис попятился, сжимая в руках Корону. Он знал, что с загробным воителем ему не тягаться.
– Стой! – крикнул он и вытянул руку с Короной над краем возвышения. – Останови его, Китиара, не то последним своим усилием я брошу Корону в толпу!
Сот беззвучно засмеялся, продолжая идти. И протянул вперед призрачную руку, способную убить одним прикосновением.
– «Предсмертное усилие»! – произнес он негромко. – Да моя магия обратит тебя в пыль, и Корона окажется у моих ног!
– Государь Сот! – прозвенел голос со срединного возвышения. – Остановись! Пусть завоевавший Корону сам принесет ее мне!
Рыцарь Смерти заколебался. Рука его по-прежнему тянулась к Танису, но вопрошающий взгляд пустых глаз обратился к Китиаре.
Однако та, сдернув с головы драконий шлем, смотрела только на Таниса. Он видел, как сверкали ее карие глаза, как пылали от возбуждения щеки.
– Ты ведь принесешь мне Корону, Танис, не правда ли? – спросила она.
– Да, – сказал Танис и облизал пересохшие губы. – Я принесу тебе Корону.
– Стража! – приказала Китиара и махнула рукой. – Проводить! Всякий, кто прикоснется к нему, умрет от моей руки. Государь Сот! Присмотри, чтобы он вернулся ко мне невредимым!
Танис покосился на государя Сота, и тот медленно опустил свою смертоносную руку.
– Все-таки он по-прежнему повелевает тобою, моя госпожа, – померещился Танису призрачный шепот, полный насмешки.
Сот пошел рядом с ним, и у Таниса кровь стыла к жилах от леденящего холода, который излучал давно умерший рыцарь. Вместе спустились они по ступеням – бледный призрак и полуэльф с окровавленной Короной в руках…
Ариакасовы офицеры, с оружием наготове стоявшие у подножия, неохотно подались прочь. Танис соступил на пол и прошел мимо них, ощущая на себе немало мстительных взглядов. То тут, то там поблескивали кинжалы, а темные глаза грозили расправой…
Стражники Китиары обступили их с мечами наголо, по не они – грозная аура, окружавшая Рыцаря Смерти, позволила Танису невозбранно пересечь переполненный Зал. Пот градом лил с него под броней. Так вот какова она, власть. Тот, на ком Корона, воистину правит. Но хватит и одного-единственного взмаха ножа убийцы в ночном мраке, чтобы…
Между тем они приблизились к лесенке, что вела на срединное возвышение, к голове, изваянной из камня змеи. Наверху стояла Китиара, торжествующая и прекрасная. Танис один взошел по торчавшим ступеням: государь Сот остался внизу. В его пустых глазницах тлел оранжевый свет. Поднимаясь наверх, Танис вновь увидел Лорану, стоявшую позади Китиары. Лицо Лораны было бледно, но спокойно и собранно. Она мельком глянула на него и на залитую кровью Корону… и отвернулась. Он не взялся бы угадывать, о чем она думала, что чувствовала. Да какая разница. Он все ей объяснит…
Китиара подбежала к нему и обняла его. Толпа разразилась приветственным криком.
– Танис!.. – выдохнула Темная Госпожа. – Право же, мы с тобой просто предназначены для того, чтобы править вместе! Ты был великолепен! Просто великолепен!.. Я отдам тебе все… все что угодно…
– И Лорану? – спокойно спросил он, пользуясь тем, что никто не слышал его среди всеобщего гвалта. Глаза Таниса – чуть раскосые глаза, выдававшие его эльфийское происхождение, – так и впились в карие глаза Китиары.
Китиара метнула быстрый взгляд на эльфийку. Та была бледна и неподвижна до того, что вполне могла бы сойти за мертвое тело.
– Забирай ее, если хочешь, – пожала плечами воительница. И придвинулась совсем близко, так, чтобы слышал только он один: – Но зачем она тебе, Танис? Ведь теперь у тебя есть я!.. Днем мы будем командовать армиями… повелевать миром… Зато ночью… наши ночи, Танис! Они будут принадлежать только нам… нам двоим… мне и тебе… – Она часто дышала, руки нежно гладили его лицо, обросшее бородой. – Коронуй же меня Короной Власти, любимый!..
Глядя на нее сверху вниз, Танис видел в ее взгляде волнение и страсть. Она льнула к нему всем телом, торжествуя и трепеща. Войска вокруг них разразились безумным криком, от которого содрогались стены Храма. Танис медленно поднял руки с Короной Власти… но не над головой Китиары. Над своей собственной.
– Нет, Китиара! – прокричал он так, что услышали все. – Лишь один из нас будет властвовать – и не только ночью, но и днем! И это буду я!
По Залу пролетел смех, потом – гневный ропот. Глаза Китиары изумленно округлились… потом быстро сузились…
– Даже не пробуй, – сказал Танис и поймал ее руку, метнувшуюся к поясному ножу. Он держал ее мертвой хваткой. – Сейчас я уйду из этого Зала, – сказал он тихо, чтобы слышала только она одна. – Уйду вместе с Лораной. А ты со своими воинами проводишь нас наружу. И когда мы благополучно уберемся из этой обители зла, я отдам тебе Корону. Начнешь шутить со мной – и никогда ее не наденешь. Поняла?