Дорога на северо-запад заняла четыре часа, и все это время они шли в тени, отбрасываемой скалами, окружавшими долину. На сани погрузили туши ледяных когтей, ведь Ломбо покалечил их не слишком сильно, а, как известно, их мясо было вполне съедобным. Керриган никогда раньше не пробовал такое мясо, но Ворон ободряюще кивнул ему, и тот воздержался от каких-либо комментариев.
Под конец путешествия они очутились в узкой лощине, которая несколько раз сворачивала в разные стороны, и в конце концов оказались посреди долины, напоминающей ту, что они недавно покинули. Но только на этот раз она была отгорожена отвесной каменной стеной. Места в этой тупиковой долине едва хватило для всей их многочисленной команды. Двигаясь по узкому проходу, Керриган посмотрел наверх. В этой лощине даже небольшое число лучников могло бы уничтожить любые войска, попытавшиеся блокировать вход. Нет сомнений, что урЗрети не упустили из виду этот момент.
Ворота в Бокагул произвели на гостей огромное впечатление. Отвесная стена возвышалась на сотни метров, и растаявший снег с вершины, уже превратившийся в лед, искрился на ее поверхности. В основании можно было заметить четыре барельефа из серого камня. Две фигуры в середине были поменьше и изображали урЗрети. Они сидели на корточках, а их руки касались украшенного руническими письменами круга, обозначавшего вход. Над ними были изображены еще урЗрети, гораздо выше ростом, в измененном облике: ноги их походили на птичьи, отлично приспособленные для ходьбы по снегу. Кроме того, их руки были превращены в крылья, кончики которых соприкасались прямо над круглыми воротами.
Силайд-це остановилась рядом с молодым магом:
— Знаете, адепт Риз, урЗрети верят, что когда-нибудь, один из нас, по-настоящему одаренный, научится повторять форму крыльев и сможет полететь.
Маг кивнул:
— Я слышал эту легенду. Прекрасная мечта.
— Да, вы правы, — она улыбнулась. — Возможно, ребенок, спасенный вами, будет обладать достаточно светлой душой, чтобы достичь этой цели.
— Я был бы очень рад, если бы так и случилось.
Силайд-це двинулась вперед, но прежде чем она успела протянуть руку, чтобы дотронуться до замкового камня, мощный диск начал двигаться в сторону, открывая ворота. За ними оказалась Пери. Она вышла им навстречу в золотой мантии, заменившей прежние скромные одежды гирким. На ней сверкали изящные золотые цепи и кольца с драгоценными камнями. Она даже смеялась, что было не так уж необычно, но Керриган все же был удивлен.
Следом за ней появилась толпа урЗрети. Они обступили повозку, служившую сначала домом для Пери, а потом отданную в распоряжение Сулион-Коракс на оставшуюся часть поездки. УрЗрети подняли шум, уловить какой-нибудь смысл в этом гуле Керригану не удалось, но голоса то звенели от радости, то стихали от разочарований, а иногда все вдруг смолкали, скорбя о тех, кто погиб. В соответствии с традициями урЗрети, тела оставляли лежать там, где они встретили смерть. И хотя о месте гибели знали все, обычая хоронить мертвых тоже не было.
Появились другие урЗрети. На этот раз они оказались мужчинами, пришедшими, чтобы забрать лошадей и распорядиться насчет саней. Они шли медленно и робко, но вели себя свободно, насколько могли. Один из них даже подошел к Боку, чтобы помочь ему донести сундук, но Бок тут же рявкнул на него. УрЗрети отпрянул, удивленно моргая глазами. Силайд-це, подозвав бедолагу к себе, дала ему другое задание, которое он принялся невозмутимо выполнять.
Силайд-це отвела основную часть команды в сторону, пока остальные урЗрети помогали проводить Королевский Эскадрон и вольников в отведенные для них комнаты. Предводительница вела их вниз по хорошо освещенным коридорам, потолки в которых оказались поразительно высокими для такой низкорослой расы. Свет исходил от толстых свечей, стоявших на высоко закрепленных металлических подставках. Рельефы, вырезанные на стенах, чередовались с яркими мозаиками. Все они изображали сцены с участием людей, эльфов и урЗрети. Керриган едва ли мог вспомнить истории, связанные с представленными сценами, но его поразил один момент. Здесь, должно быть, были трактовки урЗрети известных преданий, поскольку у них в невыгодном положении всегда оказывались другие, а не урЗрети, — что редко случалось в версиях людей.