— Либо они его и вовсе не приглашали, прикинув, что он, возможно, умрет к тому моменту, когда состоится встреча, — вор на минуту закрыл глаза. — Они предполагают, что Кайтрин не просто так движется в сторону Сапориции.
Но если они решат, что она… Дальнейшие мысли на этот счет удивили принцессу. Она могла бы поверить, что Скрейнвуд приготовил ловушку для своих монарших союзников, но Татьяна? Это теряло всякий смысл. Однако можно было предположить, что каким-то образом Татьяна заставила Скрейнвуда снова поверить в то, что сопротивление Кайтрин может быть выгодно и что войска Авролана готовые к вторжению в его королевство, совсем не опасны.
— Не знаю, что они там думают, Уилл, — Алекс глубоко вдохнула, стараясь усмирить волнение внутри себя. — Сефи пишет: «Ты должен знать, что люди в Мередо восприняли твои слова очень близко к сердцу. Твой отряд вольников послужил им примером. Повсеместно создаются отряды людей, готовых защищать свое королевство. Беженцев радушно принимают и дают жилье. Есть даже те, кто считает, что тебя следует посадить на трон, если никто из претендентов на трон не выживет. Я готова поддержать их своим голосом, но сейчас лучше, чтобы я оставалась в тени. Мне лучше помогать тебе и нашему общему делу, чем я и займусь».
Уилл сел на стул и вздохнул с облегчением:
— Спасибо. Полагаю, я должен написать ей ответ. Я написал бы, если бы умел и знал, где сейчас Сефи.
— Это загвоздка, — Алексия сложила письмо. — А теперь, почему бы тебе не сказать, что же тебя все-таки привело ко мне.
В эту секунду глаза вора широко раскрылись, после чего он тут же попытался сделать самый невинный вид, какой только смог:
— Письмо и привело.
— Уилл, ты пришел сюда, потому что, по всей видимости, ты мне доверяешь. Теперь насчет подписи «та, которую ты спас», она подходит к Сефи и, по крайней мере, еще к одной девушке, о которой я знаю.
— Еще две могли сказать то же самое, — Уилл пожал плечами. — С одной вы не знакомы.
— А другая — отсюда. Она тоже вызвала у тебя беспокойство. Ты же думал, что это письмо от Сейс, верно? — Алексия встала, закрыла дверь в комнату и вернулась на место. — Почему же полученное от нее послание так тревожит тебя? И почему ты не мог попросить прочесть его Ворона, Резолюта или Керригана?
— Хм, тут дело другое. Дело в отношениях, в романтике. А Керриган ничего в этом не понимает.
Принцесса улыбнулась:
— Уилл, не думаю, что я более подкована в вопросах взаимоотношений, чем Керриган.
— Но вы, ну… вы, по крайне мере, целовались, — Уилл поерзал на стуле. — Я имею в виду, что Ворон, он тоже. Он целовал вас, но он не знает, что думает девушка. А Резолют, ну…
Алекс махнула рукой:
— Оставим Резолюта в покое, — принцесса наклонилась вперед, положив руки на колени. — Я помогу, если смогу. Но тебе легче самому прочитать это письмо, нежели мне проникнуть в мысли загадочной незнакомки.
— Прошу вас, Принцесса, не говорите так, — эта просьба из уст Уилла тронула ее до глубины души. — Я не могу… Я не знаю, что, кто и как, и теперь, когда я уезжаю, а Сейс едет с вами, то есть я хочу сказать… Я не знаю, что хочу сказать.
Он опустил голову. Алекс подошла к нему и дотронулась до его волос:
— Уилл, скажи мне, что происходит.
Юноша тяжело вздохнул и закивал:
— Ну, хорошо, я скажу все, как есть. Когда мы были в Бокагуле, она мне нравилась. Мы были друзьями. По возрасту она мне ближе всех вас. Кроме Керригана, конечно, и он хороший, но иногда он что-то говорит, и все слова мне понятны, но при этом я понятия не имею, что он пытается мне сказать. И Сейс… она не считает меня мелким воришкой, она видит во мне героя, поэтому говорит со мной иначе. То есть я хочу сказать, что вы и Ворон и все, кроме Резолюта, тоже хорошо ко мне относитесь, но думаю, что с ней все просто было по-другому. Мне нравилось говорить с ней. Мне это очень нравилось. Но потом, когда она… ей нужна была помощь. Что ж, я был зол и истекал кровью и сказал то, что сказал, и я понятия не имею, что это было и как это сработало, но у меня получилось, и она была спасена. После, когда она шла на поправку, я говорил с ней и она была благодарна мне, ее пальцы касались моих волос, и мне это тоже нравилось.
Алекс сделала над собой усилие, чтобы сохранить серьезное выражение на лице. Ей захотелось широко улыбнуться, потому что Уилл снова был невероятно наивным и смешным. Однако для него все было совсем не так.