- Ну и пусть, а мы захватим их дома и сожжем их вместе со всем, что там находится. Лучше уж так, пусть они носят все с собой, это замедлит их движение, и мы их захватим.
- Свейн всегда чересчур самонадеян.
- Да, и прямолинеен. Селпелангум здесь, Селпелангум там...
Релкин вздохнул. Они опять все о том же.
- Я не понимаю, как старина Чектор сможет угнаться за кавалерией или хотя бы за Блоком, - сказал Джак.
Релкин отвернулся от споривших. Всегда одни и те же разговоры. Скорее всего, бандиты просто скроются на какое-то время, раз они знают, что против них направлена карательная экспедиция. Парень оперся на поручни и стал разглядывать ландшафт. Все изменилось вокруг. Вечерний сумрак сгущался, и несколько медлительных туч потянулось на юго-запад. Фермы попадались все реже, и вот они уже полностью исчезли. По обеим сторонам реки остался только лес.
- Где это мы? - спросил Свейн.
- Это Валурский лес.
- Это еще посещаемые места.
Характер местности полностью изменился. Темные девственные заросли, в которых преобладали огромные дубы, вязы, буки и отдельные гигантские ивы, тянулись вдоль реки, иногда сползая к самому краю воды. Постепенно лес становился гуще и гуще, и вскоре суда плыли в полной тишине, изредка нарушаемой криками птиц, а однажды где-то на западе послышался вой волка.
Ближе к вечеру, когда свет, струившийся сквозь листву деревьев, стал зеленоватым, солдаты заметили руины древнего храма бога Нолгара. Здесь обитали боги древних времен, когда племена Веро, Ота, Аббад и Шанти только-только спустились с гор и приняли во владение эту землю.
От Нолгара пошли старые боги Донои, которые господствовали на островах Кунфшона, пока не появился и не набрал силу культ Великой Матери. Старики были жестоки и непостоянны в привычках.
Асгах, древний бог войны, символ первой династии королей Вероната, держал во рту розу на длинном стебле, с которой капала кровь. Веселый старый Каймо, покровитель вина, песен и плотских утех, был известен своими рогами, свиным хвостом и большим красным носом.
Теперь храм был заброшен, его поддерживала только маленькая группа мистиков из других религий. Крыша давно обвалилась, обнажив каменные стены, накренившиеся статуи и полы с выкрошившимся камнем. Над деревьями выступали пилоны с вырезанными на них непонятными знаками. Длинная стена была едва различима под ветвями деревьев. Некоторые растения прижились на самой стене. Надо всем витал дух запустения и тишины.
Тем не менее запустение не было полным. Ночью лес наполняли привидения и страх. Эльфы охотились на оленей, а когда подымалась полная луна, танцевали под звуки дудочек и скрипок. Путешественники стремились поскорее убраться из этих лесов, чтобы не подпасть под очарование музыки и не уйти в глушь, откуда редко кто возвращался. Многие из тех, кому не повезло, теряли в Валурских лесах жизнь. Некоторые знатоки утверждали, что эти бедняги погибали от голода. Очарованные, они попадали в какое-нибудь глубокое болото и сходили с ума.
Другие рассказывали еще более мрачные легенды об эльфах, которые собирают этих очарованных и продают в рабство, в тайное царство гномов, оставшихся здесь с древних времен. Гномы загоняли рабов до смерти непосильным трудом в легендарных копях Вероната. Некогда эти копи были источником половины золота мира, но теперь само их расположение было прочно забыто. Никто не знал, где их искать, уже во время первых Темных Веков, последовавших за падением Вероната. И все же сохранилось много легенд, связывавших копи с древним диким лесом, что обеспечивало постоянный приток бродяг и искателей приключений, охотившихся за золотом. Возвращались немногие, и эти счастливчики были уже зачастую сумасшедшими и раз за разом повторяли и повторяли рассказы о бесконечных танцах на лунных полянах под музыку эльфов. Тем не менее золотых копей так никто и не отыскал, и ни один золотой самородок не дошел до людей.
Нашлись, однако, смельчаки, которые не верили ни в какую магию и поэтому решили освоить древний лес. Но у них ничего не получилось. Земля была заколдована, здесь могли жить только духи древнего Вероната. Особенно не везло фермерам. В домашних животных вселялись злые духи. Флегматичные быки внезапно сходили с ума и закалывали рогами своих хозяев. Мулы становились злобными и неуправляемыми. Урожаи падали. Кролики размножались и поедали зерновые на корню. Народ голодал и ожесточался.
Хотя колонисты и отказались от своей затеи, движение по реке не прекращалось, потому что земли Кенора сообщались друг с другом по судоходным рекам. Тот же, кто путешествовал по земле, старался обойти лес и ступать под сень древних деревьев только при дневном свете.
Дракониры были очарованы видом старого храма. Даже Свейн забыл сравнить его с громадными зиккуратами Урдха. Конечно, эти руины были помельче, но здешние места наполняла особая атмосфера, воздействовавшая как на дракониров, так и на команду. Только драконам она была безразлична.
"Альба" продолжала свое плавное движение вперед, руины остались далеко позади, и вокруг снова были лишь вода и деревья. Когда наступила темнота, флот остановился на стоянку и бросил якоря у хорошо известной пещеры, проем которой темным пятном нависал над рекой. Луна поднялась немного позднее. Она была почти полной. Над большими деревьями она казалась древней, золотой и почему-то более близкой этому миру. Такой, как в древние времена. Небо было кристально чистым, и на юге уже показались редкие звезды. Лес был темен и почти тих. Небольшие отсветы розового и желтого выдавали пролетавших над зачарованным лесом духов.
Капитан Идс приказал удвоить стражу на всех судах. Он беспокоился, что люди могут оказаться за бортом, попав под власть опасных чар. Репутация Валурского леса была хорошо известна.
Вскоре после вечерней трапезы те, кто умудрился припрятать немного виски, запели "Кенорскую песню" и "Лонлилли Ла Лу", пение продолжалось несколько минут, но с каждой строчкой лес давил на людей все больше и больше. Веселье само собой стихло, на других кораблях тоже замолкли.
Релкин чувствовал себя беспокойно и остался на палубе. Опершись на поручни, он глядел на лес. Один раз ему показалось, что он видел отдаленный свет, четкий и ясный, не какой-нибудь отблеск пролетавшего духа, а что-то более существенное. В другой раз услышал короткую музыкальную фразу, несколько тактов на дудочках и флейтах где-то далеко отсюда. Затем темнота и молчание слились вместе, пока луна не вышла из-за облаков и не бросила свой свет на палубу.
Мальчик снова думал о себе и своем положении. Ему было уже семнадцать, пошел третий год его военной службы. Пройдет еще год, и его с Базом могут перевести для продолжения службы в родной город.
Пройдет еще семь лет, и их военная карьера в легионе будет завершена. Они получат по сорок акров хорошей земли на равнине. Чиновник, ведающий надзором за землей. Тон Экалон, рассказывал Релкину о Туале. Сейчас там только начиналось освоение, через семь лет еще можно будет получить хорошую землю. Это был обширный бассейн, заросший дубравами и буковыми лесами. Маленькие города начали появляться вокруг озера. Пройдет время, и отставной драконир сможет посетить эти города и выбрать место для жилья рядом с одним из них.
За этот промежуток времени он должен прослужить семь лет как драконир Сто девятого марнерийского драконьего эскадрона! Семь лет, в течение которых надо выжить. И сохранить живым своего дракона.
Служба в легионе с жестокой ясностью показала мальчишке, насколько высока смертность среди драконов. В боевых операциях войска, как правило, опирались на силу драконов, которых ставили там, где риск был наиболее высок. Виверны радовались битвам. По крайней мере так казалось. Но они платили за это кровавую дань. Базил и Чектор были единственными, кто остался в живых из первоначального состава Сто девятого.