– Благодарю вас, капитан, за столь лестную оценку. Клан Ваттель держался достойно, чего бы это ему ни стоило.
Идс мрачно кивнул:
– Да, это я хорошо знаю. И это многого стоило и моим людям также, и моим драконам. Тяжелая битва, конечно.
– Я никогда не видел битвы тяжелее.
– Я боюсь, как бы для моих людей она не оказалась последней битвой в этой кампании. Мы должны уходить как можно быстрее.
Голова Ранера работала все так же четко, как и раньше:
– Вы имеете в виду Арнейс?
– Именно. Я должен переправить туда моих людей так быстро, как только смогу. Утром мы выступаем к перевалу Кохон. Я прошу разрешения оставить беженцев под вашей защитой. Они только замедлят наш переход.
– Вы хотите присоединиться к своему легиону на другой стороне?
– Если смогу. Они нуждаются в каждом, кто способен держать в руках оружие. Я боюсь, как бы не случилось худшее. Враг должен быть остановлен там. Шансы слишком неравны.
Ранар поборол свое желание сразу ответить. С болью в сердце он промолчал, пробормотав только какие-то банальности и выразив надежду, что Идс, его люди и драконы совершат переход благополучно.
– Мы позаботимся, конечно, о беженцах. Пусть Великая Мать сохранит вас и принесет вам победу.
Вскоре после этого Идс вышел, а Ранар остался лежать со странной болью в сердце. Существовало несколько путей в Арнейс, но самый короткий из них был известен только Ранару и еще двум его людям. Это была самая большая тайна клана, доставшаяся ему от древних времен. Ранар не смог заставить себя рассказать о ней, хотя искренне желал помочь Идсу и его людям. Тайный вход к Темной Лестнице находился всего лишь в пяти лигах отсюда. Внизу, в горных глубинах, он открывался на подземную реку Эферни, которая вела к озеру Дандинг в Арнейсе на другой стороне основания горы Ливоль. Но рассказать об этом кому-либо, кроме своего наследника, было бы слишком большим грехом, и Ранар не осмелился на это.
60
ГЛАВА
тром капитан Идс сделал короткую поверку людей и драконов. Несмотря на страстное желание как можно быстрее отправиться в путь, он понял, что день отдыха абсолютно необходим. Все были слишком измотаны, слишком усталы и слишком потрепаны, чтобы двигаться.
До перевала Кохон оставалось, вероятно, миль сорок, а от перевала еще сорок, чтобы спуститься в долину Данделин в Верхнем Арнейсе. Идс вернулся к себе в палатку, принялся изучать карту дороги и планировать маршрут.
В это утро Релкин поднялся позже обыкновенного, покормил дракона и, несмотря на многочисленные раны и боль, принялся таскать воду. Правая рука ныла, а ушиб над локтем стал уже густо-лилового цвета. Мальчишка приложил примочки, пропитанные Старым Сугустусом, к испещренным кровавыми струпьями ногам и со свистом втянул воздух от боли. Когда с собственными ранами было покончено, он занялся Базилом и сменил дюжину повязок на коже дракона. Несмотря на латы и кольчугу, которые защищали грудь и ноги, Базу все же здорово досталось. Особенно Релкина беспокоили неприятные укусы на хвосте, которые он тщательно промазал медом, а потом и Старым Сугустусом. В течение всей процедуры Базил оставался спокойным, хотя Релкин чувствовал, что тот крепится.
– Большая битва, – это было все, что произнес Хвостолом.
Затем драконопас взял большой меч дракона и точильный камень и принялся за работу над клинком. Экатор находился в прекрасном состоянии. Релкин в который раз поразился тем, что Экатор, пройдя столько битв, не имеет на сияющем лезвии ни одной зазубрины. В нем поистине обитал дикий и совершенный дух.
Все остальное снаряжение не столь хорошо сохранилось. Оба щита были изрублены. Его собственный меч – в зазубринах. Одна из хвостовых булав сломана. На шлеме Базила красовалась вмятина.
Релкин собрал все в кучу, намереваясь отнести для починки кузнецу.
– Мне нравился Расп, – внезапно пробормотал Баз. Релкин взглянул на дракона, их глаза на какой-то момент встретились, а затем юноша снова вернулся к работе.
Лагерь был спокоен. Даже громадный Пурпурно-Зеленый отдыхал, подчинившись заботам Мануэля, который обрабатывал ему неприятный порез на спине.
– Ну как, Релкин, – спросил Мануэль немного спустя, когда они наполняли кувшины с водой, – ты все еще веришь в своих старых богов?
– Конечно, почему же нет?
– И ты веришь, что старый Асгах теперь вручает души наших товарищей богу Гонго, чтобы тот поместил их в покои мертвых?