— Почему? У вас есть цель, для которой необходима именно учёба в академии?
Не поднимая глаз от венка, я рассказала ему про родителей; Альтен слушал очень внимательно и с сочувствием, которое грело меня сильнее, нежели яркое солнце.
— Знаете, однажды, когда я была маленькой — лет пять или около того, — я попросила Замок-Артефакт, чтобы он создал иллюзии мамы и папы. Как настоящих, — я старательно плела венок, пока это воспоминание вставало перед глазами, будто наяву. — Они были рядом со мной, помогали заниматься магией, читали вместе со мной книжки и пили чай. Я уверяла себя, что мне больше ничего не надо, что я счастлива… А затем они пропали, — переживать это снова было больно, потому что рядом с Альтеном во мне просыпалась чувствительная сторона. Но струившиеся от него невидимые лучи целительской магии смягчали боль. — А утром, когда мы с дядей сидели наедине в столовой, и я плакала, он сказал, что это он велел Замку убрать иллюзии. Они не заменят мне маму и папу, и нельзя подменять настоящую жизнь придуманной…
— Ваш дядя был прав, Кэр, — Альтен чуть приобнял меня. Сначала нерешительно, но я не возражала, и он прижал меня к себе увереннее. Хотелось положить голову ему на плечо и закрыть глаза, однако я колебалась. Вдруг промелькнула мысль, стоит ли доверяться дракону, которого я не так давно считала лицемером и своим противником. Не приручает ли он тёмную ведьму? Как опасного зверя? Если б только я могла услышать его мысли!
— Значит, мой благородный дед, Тилен из рода Дейр, предсказал, что вы найдёте своих родителей?
— Да, он сам это подтвердил.
— Тогда не сомневайтесь, всё будет хорошо, — Альтен вновь провёл ладонью по моей щеке. Кажется, ему это просто нравилось, и его взгляд казался таким искренним и полным симпатии.
— Я просто боюсь, что найду их, а они… — Я сглотнула комок в горле. — Будут ли они живы и здоровы…
— Если бы моему деду явилось мрачное предсказание, он не стал бы от вас скрывать, — утешил меня Альтен и, разомкнув объятия, взял венок из моих рук. — Давайте я его доделаю, а то смотрю, у вас дело продвигается медленно, Кэр. Пойдёте на празднование вечером?
Я начала вылавливать из песка белые камушки, ища покруглее и покрасивее. Вот этот совсем гладкий, почти идеальный, решила я и ответила, наконец:
— Пойду. Нам повезло, что сегодня было мало занятий, да?
— Это верно, — Альтен бросил мимолетный взгляд на камушки, которые я складывала кучкой на песке, доплел венок и торжественно водрузил мне на голову:
— Теперь вы как морская принцесса, Кэр!
Я пощупала цветочки у себя на голове, жалея, что рядом нет зеркала, и засмеялась:
— Да уж, наверное, вид у меня забавный!
— Вам идёт. Впрочем, вам всё идёт, — улыбаясь, Альтен взял меня за руки, и мы встали с песка. Я заметила, что набежал ветер, и солнце потускнело, отодвинувшись за белые клочковатые облака. Ну и ладно! Моё платье наверняка было всё в песке, волосы под венком растрепаны, но сейчас имело значение лишь то, что Альтен смотрел на меня, а я — на него.
Внутри поднималось и пело что-то незнакомое, сладкоголосое и в то же время полное тоски. Всё было хорошо, воистину прекрасно… почему же казалось, что это счастье — не для меня? Не для тёмной ведьмы Кэрхильд?
Словно за спиной встали незримые демоны! Пусть на этот раз целитель и не видел их, но я почувствовала холодок. И он всё решил.
— Пойдёмте, — я выпустила руки Альтена. Какие-то важные, нужные нам обоим слова так и не сорвались с губ. Мы оба промедлили, я и вовсе испугалась, и миг чуда исчез.
Солнце окончательно скрылось за облаками, и я, подняв руку, сняла венок. Неловко улыбнувшись Альтену, вертя цветы сархмеа в руках, я направилась в сторону академии. Оглянулась — зелёный дракон стоял на месте и смотрел мне вслед со странным, непонятным выражением лица.
— Ну, что же вы? Надо ещё готовиться к попойке! — весело выкрикнула я, в белой дымке принимая драконью форму. И, спохватившись, Альтен поспешил за мной.
Вот только венок мне пришлось оставить на песке. Я решительно не знала, что буду делать с ним в Эльдрейни, да и морские цветы, со слов Альтена, долго на суше не живут и вскоре должны были увянуть.
Улетая, я успела посмотреть на брошенный венок ещё раз. И вновь моё сердце сжалось от неясного, тоскливого чувства.
Глава 20
Если Солнечная Зала называлась так потому, что в дневное время её полностью пронизывали лучи солнца, то Лунная отличалась тем, что на потолке была искусно нарисована гигантская картина ночного неба. И стоило сумеркам спуститься на Долину фей, как картина оживала; можно было представить, что крыши нет, и ты находишься под открытым небом, в сиянии полной луны. Второкурсники уверяли, что праздновать что-либо в Лунной Зале — это лучший вариант, какой только можно придумать!